Краник Горностаевой и «чушки» Кипервара. Неизвестные нюансы громких уголовных дел

В Третьем отделе по расследованию особо важных дел СКР по Омской области сменился руководитель. Этот пост занял полковник юстиции Александр Сертаков. Город55 встретился с новым начальником, чтобы побеседовать о промежуточных итогах года уходящего, громких делах и пикантных подробностях из жизни обвиняемых.

— Александр Владимирович, год 2022-й близится к концу, и, думается, уже можно подвести некие итоги. Сколько дел удалось окончить, сколько преступлений — раскрыть?

— Можно. На данный момент уже расследовано 387 преступлений. В основном, учитывая специфику нашего отдела, это правонарушения в сфере экономической деятельности — неуплата или уклонение от уплаты налогов, однако были дела и коррупционной направленности, и мошенничества и иные составы. К текущему моменту окончено производство по 27 уголовным делам. Много материалов находится еще в производстве, например, только по налоговым составам их 21.  Если разбить, то по налогам 83 преступления относились к разряду тяжких и особо тяжких, по коррупции таких было 37.  Отдельно выделю преступления прошлых лет, так называемые латентные, о которых не было известно ранее. За этот год наши следователи раскрыли 33 таких эпизода.

— Не так давно ваш отдел закончил следствие и передал в суд громкое уголовное дело в отношении депутата Законодательного собрания Омской области Андрея Кипервара. Что в итоге удалось доказать, на чем была поставлена точка?

— Точку поставит суд. С нашей стороны мы предъявили Кипервару окончательное обвинение по статье «Уклонение от уплаты налогов в особо крупном размере».  Ущерб превысил 45.8 млн рублей.  Суть такова, что, будучи руководителем и владельцем организации (ООО «Западно-Сибирский металлургический комбинат — прим. ред.), наш обвиняемый организовал фиктивный документооборот, по которому была создана видимость привлечения субподрядных организаций для поставок чушек свинца с целью дальнейшей переработки и продажи, а также покупки топлива, в основном мазута, для транспортировки. На деле всего этого не было.

— Видимо, использовался лом цветных металлов?

— Да, так и есть. Завод, по сути, занимался переплавкой свинца и других металлов, который собирался и свозился с приемных пунктов. Также использовались отработанные аккумуляторы, которые приобретались в специализированных магазинах. Лом собирался как в Омске и области, так и в других регионах. Эта схема и помогла Кипервару уклониться от налогов.

— Помнится, во время следствия Кипервар изъявил желание сотрудничать и якобы даже погасить весь ущерб?

— Такое желание действительно было, вот только обвиняемый погасил лишь 5.5 млн рублей и на этом остановился. Вину в инкриминируемых деяниях он так и не признал. В итоге дело ушло в суд, а на имущество организации — здания, оборудование, земельные участки — был наложен арест на общую сумму порядка 75 млн рублей.

— Александр Владимирович, еще один депутат, правда, рангом пониже — Лариса Горностаева. Какие нюансы были в этом деле?

— Пожалуй, главный нюанс — это сумма ущерба, которая чуть-чуть не дотянула до полумиллиарда рублей. При передаче дела в суд мы зафиксировали неуплату налогов на свыше 487 млн рублей. Схема тут была такая: Горностаева, являясь руководителем ООО «Сибирский стандарт», предоставляла в налоговые органы липовые декларации, куда включались суммы вычетов по взаимоотношениям с различными организациями, большая часть из которых была номинальными. Например, указывалась покупка сырья для производства пивных напитков, которое по факту не приобреталось. Помимо этого был значительно занижен объем выпущенной продукции. Речь в данном случае идет о более чем 20 млн литров пива и других напитков.

— Неплохо, и куда же все это неучтенное богатство реализовывалось?

— Покупатели были как из Омской области, так и из других регионов страны, например из Челябинска. Активно пивные напитки приобретались сетью «Пивоман». Какое-то время разливное пиво с завода Горностаевой реализовывалось и в магазинах «Красное и Белое».

— После продажи «неучтенки» все средства, видимо, обналичивались. Вопрос — как, это же сотни миллионов рублей?

— Так и есть: средства переводились на счета, а большая часть — на личную банковскую карту госпожи Горностаевой, которая их затем и обналичивала.

— Вину и эта народная избранница не признала?

— Да, все обвинения отвергала и пыталась заверить следствие, что она все налоги платила в зависимости от произведенного и реализуемого, а потому закон не нарушала. Так, она апеллировала тем, что для производства напитков необходима вода — дескать, на заводе стоят счетчики, потому сколько потребили, столько и выпустили. Вот только во время осмотра цехов наши следователи нашли неучтенную врезку в технологическую магистраль и кран, через который в обход всех счетчиков поступала вода. Плюс нашлись доказательства о покупке дополнительного сырья и ингредиентов для производства неучтенных напитков. Помимо прочего на изъятых электронных носителях обвиняемой обнаружилась переписка с покупателями этих «левых» объемов, где были указаны масштабы поставок.

— Были попытки хоть как-то погасить ущерб, как в деле Кипервара?

— Нет, Горностаева даже не пыталась хоть как-то загладить свою вину. В рамках следствия нам только удалось наложить арест на имущество в общей сумме около 87 млн рублей.

— Александр Владимирович, насколько мне известно, по закону в случае погашения всего ущерба до суда обвиняемый может избежать уголовного преследования. Вообще хоть кто-то воспользовался этим шансом?

— Есть и такие. Свежий пример — это уголовное дело в отношении руководителя ООО «Сибтрансавто» (речь о теперь уже бывшем директоре, экс-кандидате в мэры Омска Юрии Пичугине — прим. ред.). Все, что называется, по классике — липовые документы, подставные и номинальные компании и договоры якобы на транспортные услуги. Проверили и выявили два эпизода преступного уклонения от уплаты налогов по три года каждый на общую сумму более 174 млн рублей. Дело в том, что у компании имелся свой довольно-таки внушительный автопарк, и в сторонних перевозчиках она не нуждалась. Все работы выполнялись своими силами.

— И он полностью погасил ущерб?

— Верно, вернул государству все до копейки, избежал уголовного преследования и суда и сейчас преспокойно дальше занимается бизнесом. Теперь, надеюсь, вполне законно. (Улыбается.)

— Александр Владимирович, про классическую схему уклонения от уплаты налогов понятно, а какие еще уловки используют бизнесмены, чтобы не платить государству?

— Одной из распространенных является дробление бизнеса. Например, в сентябре текущего года нашим отделом было возбуждено уголовное дело на руководителей и учредителей охранного предприятия ООО «СОБ «Коршак». Что тут — собственники сознательно раздробили свой бизнес, создали несколько мелких фирм, которые находились на упрощенной системе налогообложения, что избавляло их от уплаты налога на добавленную стоимость. Разбираемся и выясняем, что по факту у всех этих компаний имелась общая бухгалтерия и руководство, которое через подставных лиц осуществлял омский предприниматель. Все охранные услуги, по сути, были завязаны на одну контору, а по документам якобы на разные. Эта хитрость и позволила скрыть налоги на сумму порядка 40 млн рублей.

— В прошлую пятницу, 9 декабря, отмечался Международный день борьбы с коррупцией.  Кто, за что и как попался в этом году?

— На память, пожалуй, сразу приходит многоэпизодное дело в отношении бывшего проректора по корпоративному развитию Сибирского института бизнеса и информационных технологий Андрея Тимофеева. Попался он на коммерческом подкупе в значительных размерах.  В ходе следствия установлено. Что обвиняемый в 2018–2021 годах, то есть в том числе и в период пандемии, получал от студентов деньги за выставление положительных оценок за контрольные, курсовые и другие работы.  Обучение было дистанционным, и, чтобы не мотаться в вуз, студенты были вынуждены платить.

— И каков был «прейскурант»?

— А как такового прайса и не было, обвиняемый, как говорится, использовал индивидуальный подход к каждому студенту. (Улыбается.) Кто-то платил 10, кто-то 20, а кто-то и более 30 тысяч рублей. Все зависело от вида работ, от сложности, от срочности.  Деньги перечислялись на банковские карты, которые были оформлены на подставных лиц.

— Сколько же таких вот «пожертвований» экс-проректор в итоге насобирал?

— Установлено порядка 46 эпизодов, а общая сумма вознаграждений приблизилась к 1 млн рублей. Во время следствия мы наложили арест на имущество обвиняемого — это квартира и дорогостоящая машина — на сумму порядка 20 млн рублей. Сам Тимофеев вину не признал. Уголовное дело уже находится в суде.

— Невыплата заработной платы — вопрос, который не теряет актуальности год от года. Удалось ли в этом году повлиять на нерадивых предпринимателей?

— Есть в Тюкалинском районе депутат местного совета, который руководит ООО «Спецстройвангард» (по данным сервиса Чекко директором и учредителем компании является Андрей слесарюк - прим. ред.).  Набирал рабочих на вахту и за два месяца задолжал им около 17 млн рублей. Так вот, на него удалось повлиять и в плане возбуждения уголовного дела, и в плане расчетов по долгам. После нашего вмешательства, возбуждения уголовного дела и предъявления обвиняемому доказательств, что зарплата им не выплачивалась умышленно, он нашел средства и на данный момент погасил уже 12 млн рублей. Обещает в скором времени погасить и оставшуюся задолженность. Если так и произойдет, то к нему может быть применена мера в виде деятельного раскаяния, что поможет ему избежать уголовного преследования.

— Александр Владимирович, не секрет, что преступления экономической направленности непросты в расследовании. А есть такое дело, которое врезалось в память как раз своей сложностью?

— Если из текущих, то это, наверное, уголовное дело в отношении генерального директора и учредителя ООО «Нефтегазстроймонтаж» (по данным сервиса Чекко единственным учредителем и гендиректором компании значится Дмитрий Немиш - прим. ред.). Возбудили мы его еще в 2021 году по факту неуплаты налогов на более чем 400 млн рублей. В чем там сложность: львиную долю работ это общество выполняет на Севере, в основном на Ямале, где по подряду с крупными нефтяными и газовыми компаниями в основном занимается строительством и ремонтом газо- и нефтепроводов. Все работники — это вахтовики, которых нам пришлось искать по всей России, чтобы опросить. Помимо этого на месте нужно было оценить и просчитать объем выполненных работ.

— Приходилось ездить в командировки на Ямал?

— Да, и неоднократно. По делу пришлось изучить и просчитать множество исполнительской и проектной документации, и без выезда на место вся эта работа просто бы не имела смысла. Там следователи анализировали и изучали, какие работы были выполнены, какие материалы и в каком количестве использовались. Просто в «Нефтегазстроймонтаже» включали в цепочку номинальные организации и якобы приобретали стройматериалы и другие товарно-материальные ценности. К примеру, смотрели и просчитывали, сколько изоляции и гидроизоляции необходимо для укладки труб, сколько было деревянной оснастки и какое количество деревьев для этого спилили. Но вроде все выяснили, доказали, просчитали и сейчас вышли на финишную прямую в расследовании.

— А что сам обвиняемый — вину признает, сотрудничает?

— Все его сотрудничество свелось к тому, что из ущерба в 400 млн рублей он погасил 1 млн, и все. Мол, вот вам жест доброй воли. Спасибо, конечно, но мы наложили арест как на имущество самого обвиняемого, так и на производственные мощности, на сумму, которая с лихвой перекроет весь ущерб.

— Не могу не спросить еще об одном вашем деле, которое сейчас также находится в суде: по обвинению омского школьника в ложном минировании зданий в России. Ничего нового там не появилось?

— Угадали, появилось. К нам обратились коллеги из Белоруссии, прислали материалы, мы их изучили, проверили и возбудили на нашего минера еще одно уголовное дело.

— Он наследил и там?

— Наследил, и еще как.  По тому же сценарию слал сообщения о минированиях зданий и организаций, в том числе и под ником родителя одной из своих одноклассниц, которой он, собственно, и мстил таким вот образом. На данный момент установлено, что в союзном государстве он «заминировал» порядка 300 объектов — это образовательные учреждения, государственные органы и прочее. Часто за одну рассылку он сообщал о якобы заложенных взрывных устройствах в 8—10 учреждениях.

— И в России у него было около 800 зданий?

— Около того. Скажем так, в суд мы передали 218 эпизодов заведомо ложных сообщений об актах терроризма. Ущерб по ним только по выезду сотрудников силовых и экстренных служб превысил 3 млн рублей.

— Что ж, пожалуй, на том и ограничимся. Спасибо за беседу!

— Спасибо и вам.