«Перерыли дороги, чтобы не сбежали»: как живет закрытая на карантин омская деревня

Стародубка — небольшое село примерно на 500 жителей, которое относится к Воскресенскому сельскому поселению. Там всего два магазина и даже нет аптеки, вся инфраструктура сосредоточена в соседней Воскресенке. Никто не предполагал, что такая маленькая и удаленная от города деревня может стать очагом коронавирусной инфекции. До этого в Омской области под карантин помещали подъезды, больницы, общежития, но целый населенный пункт — впервые. Причем узнали об этом жители совершенно неожиданно — в один прекрасный день (24 мая) их просто не выпустили из села, развернув на выезде. Многие работают в Калачинске и в соседних селах и утром как обычно ехали на работу.

Никаких документов тоже никто не показал, поэтому жители начали выяснять подробности в социальных сетях, что привлекло внимание СМИ. Лишь на следующий день, 25 мая, региональное управление Роспотребнадзора сообщило, что карантин в Стародубке действительно введен, причем официально еще 22 мая. Причина — в селе сразу семь случаев заражения коронавирусом. Их происхождение в ведомстве не уточнили, но в деревне, где все друг друга знают, секретов нет.

Зараженные медики

«Нулевым» пациентом в Стародубке стала медсестра, работающая в Калачинской ЦРБ. О вспышке коронавируса в больнице (к слову, в целом имеющей не лучшую репутацию) говорили еще почти три недели назад. Информация об этом также просочилась через пациентов, которые публично возмутились, по-видимому, не очень организованными условиями карантина. Региональный минздрав начал проверку; ее результатов до сих пор нет, число зараженных медиков тоже не известно. Однако двое, по словам жителей, — из Стародубки. Обе женщины живут в больших семьях и, вероятно, со многими контактировали, прежде чем узнали анализы. Этим и объясняются столь строгие меры.

«Девушка заболела — к ней ездила то одна скорая, то другая. Потом пошли разговоры, что она заразилась в больнице. У нее была температура, она сначала дома сидела, никуда не выходила, потом уже ее забрали в Омск, стали брать тесты у родственников. Потом их посадили на карантин — это сразу видно, люди не появляются в деревне. Они и не скрывали», — говорит жительница деревни Надежда Шульга.

Меры, как считают жители, не только строгие, но и запоздалые. О том, что нескольких односельчан посадили на 14-дневный карантин, в деревне знали еще больше двух недель назад. К моменту перекрытия выездов почти у всех из них он уже закончился. Первую зараженную девушку должны выписать на днях, кого-то уже выписали. Те, кто болел дома, тоже уже вышел из самоизоляции и свободно передвигается по деревне.

Скрытность руководства

В попытках добиться объяснений жители дозвонились до Первого канала — говорят, там заинтересовались их историей.

«Позвонили в программу „Пусть говорят“. Почему нас решили закрыть, когда у зараженных людей уже карантин закончился? Почему раньше этим не занялись? Почему, раз мы контактные лица, ни анализы у нас не берут, ни улицы не дезинфицируют? Никто ничего не сообщает. Звонили [главе района Фридриху] Мецлеру — он сказал, что это Роспотребнадзор поздно среагировал. Туда позвонили — они говорят, ну, а мы здесь причем, больница сказала, мы закрыли. Все друг на друга перекладывают», — жалуется другая жительница, Анна.

Чем может помочь жителям федеральный эфир, не очень ясно — карантин уже не снимут. Видимо, это просто жест отчаяния.

«Нам говорят, что нас оповестили. Нас оповестили спустя три или четыре дня! По радио говорят, что такая ситуация сложилась, потому что люди были недоинформированы. А почему были недоинформированы? Все намеренно сделали втихушку», — возмущается еще одна жительница, Ольга.

Депутат совета Калачинского городского поселения Виталий Поддубиков согласен, что районные власти, видимо, пытались избежать огласки. На фоне вспышки заражений в Калачинском районе еще один скандал руководству ни к чему.

«С социальной точки зрения — непонятно, в чем проблема была оповестить людей. Сложно говорить об этой ситуации, но, на мой взгляд, можно было это сделать как минимум грамотнее, организованнее. Скорее всего, пытались сдержать негативную реакцию, может быть, надеялись, что информация никуда не выйдет, спокойно ограничат и все», — считает он.

Беглецы и перерытые дороги

В целом жизнь в деревне идет своим чередом. Передвижение внутри нее не ограничено, люди продолжают общаться с родственниками, ходить в гости. Кто-то боится и сидит дома («У меня хроническое заболевание, я точно „отъеду“ от этого ковида», — признается Ольга). Паники нет, только тревога за потерю доходов/работы. О карантине напоминают блокпосты на въезде по асфальтированной дороге с двух сторон. А грунтовые внутри Стародубки перекопали трактором.

«Не предупредили, просто ночью втихушку перекопали, чтобы никто, не дай бог, не сбежал», — говорят жители.

Карантин снимут через неделю-две, а когда восстановят дороги — вопрос открытый. Депутат Поддубиков, например, сомневается в целесообразности этой меры.

«Очень легко перекопать, но цель мне непонятна. Если человек хочет выйти, я могу точно сказать, что он выйдет. Сотрудники полиции стоят на главном въезде и на заднем. Что мешает через огород выйти и спокойно перейти на трассу пешком? Но люди понимают, что не надо этого делать», — отмечает он.

Беглецы, кстати, были. Составлен минимум один протокол, что подтвердили депутату полицейские.

«Говорили, что на днях кто-то якобы по дачам в банк выехал, банк это зафиксировал, и потом к этому человеку приезжала полиция, составляли то ли объяснительную, то ли протокол. Как-то по дачам люди умудряются…» — рассказывает Анна.

В местных пабликах и правда появляются анонимные сообщения с просьбой поделиться лайфхаком, как выбраться из деревни. «По аллеям, через дачи», — со знанием дела отвечают им (рядом расположено садовое товарищество).

Будни деревни

Почему людей не оповестили заранее, вопрос не такой уж праздный. Жители могли бы запастись в райцентре продуктами, лекарствами и прочим необходимым (ограничения все равно ввели спустя два дня после постановления). Сейчас в Стародубке острых проблем со снабжением нет, работает два магазина, куда завозит продукты предприниматель из Воскресенки. Но качество, как часто бывает в сельских магазинах, оставляет желать лучшего, а цены на порядок выше городских.

«Мы из принципа там покупать не хотим. Купили сардельки — их есть невозможно. Завозят продукты второго сорта, а продают, как первый. Прошлый год был неурожайным, картошка дорогая. Мы бы выехали на Черлакском тракте купили — там вдвое дешевле. А сейчас у нас и картошки нет, сидим на макаронах. В условиях карантина у нас не так много денег, чтобы ими разбрасываться», — рассказывает Ольга.

(Позже девушка вышла на связь и рассказала, что после жалоб жителей цены в магазине неожиданно упали.)

ФАП в деревне есть, но не работает. Местные говорят, что фельдшер тоже в Омске — то ли с «ковидом», то ли с пневмонией, похожей на «ковид». В случае чего людям сказали вызывать скорую. А вот аптеки нет. Принимать заявки на лекарства назначили местную жительницу — правда, люди жалуются на дороговизну. Выяснился странный нюанс: районная администрация договорилась, что закупки препаратов будут проходить исключительно в одной аптеке — ООО «Елена» ИП Ниценко, в других почему-то нельзя. А в «Елене», как считают жители, цены несколько выше.

Вообще, люди часто жалуются на бытовые мелочи, которые чиновников не могут серьезно беспокоить. Например, насекомые повредили рассаду — средства против вредителей нет, осенью семьи могут остаться без овощей. Или заболел скот — ветеринарных препаратов не достать. А Ольга переживает за своего питомца — дорогого птенца, у которого болезнь суставов, и без лечения теперь он уже вряд ли восстановится.

Однако главная проблема — работа. С больничными спустя неделю все неясно, хотя их обещают оформить. Впрочем, в деревне многие работают у частников, и тут главный вопрос, чтобы хотя бы место сохранили, не говоря выплатах. Вероятно, пострадали и сельскохозяйственные работы.

«Всех успокаивают, говорят, что будут выданы больничные. Но надо же понимать, что в реальности не все работают в официальных бюджетных организациях. Будем реалистами. Люди остались просто без дохода», — отмечает Поддубиков.

PS

То, что именно больница «дала много контактеров» в Калачинском районе, подтверждает и его глава Фридрих Мецлер. Ситуация там действительно непростая. 22 мая у районной администрации прошел стихийный митинг местных торговцев, которые довольно жестко требовали открыть рынок. После этого власти утвердили решение по Стародубке, а также перекрыли центральную улицу Калачинска, которая ведет к рынку. Сейчас среди жителей распространилась конспирологическая версия о том, что карантин стал «местью» жителям за дерзость — об этом нередко пишут в соцсетях.

Поддубиков тоже связывает митинг с ужесточением мер, но объясняет это другими причинами. По его мнению, власти сначала пытались вводить ограничения плавно, «чтобы никуда не вышло», а когда ситуация накалилась, спохватились и стали придерживаться буквы закона (причем, возможно, с перегибами).

«Мы впервые с этим вирусом столкнулись, и стопроцентно сказать, как его нужно контролировать, очень сложно. Но на мой взгляд, часто это больше действия на „показуху“, чем реально эффективные меры. Если бы они были эффективны, в той же ЦРБ не произошла бы такая вспышка. Эта ситуация, я думаю, от необеспечения СИЗами. Эпидемиологическая ситуация в Калачинске, конечно, плохая, мы в два раза по числу заболеваний обогнали Омский район, где в три раза больше населения», — считает депутат.

По Стародубке тоже есть вопросы и к местным властям, и к Роспотребнадзору. Если уж карантин, то почему с такой задержкой? Эффективны ли ограничения теперь, когда карантин, по идее, должен закончиться? Нельзя ли было оперативно изолировать контактных на ранней стадии (о заражениях в ЦРБ, напомним, стало известно 13 мая)? Власти, видимо, в этой ситуации действовали лихорадочно и не всегда логично, опасаясь репутационных (или кадровых) потерь из-за «нехорошей» статистики. В результате действовали по ночам, тайком, как будто в 2020 году не существует социальных сетей. Кажется, что тактика в стиле «закрыть» и «утаить» в районе пока возобладала.