Результат отрицательный: как я переболела «двойником» омикрона в Омске

Стадия 1. Отрицание.

Первые признаки заболевания, как можно судить и по описаниям знакомых, и по своим ощущениям, я обнаружила вечером. Экспозиция следующая: полный рабочий день, 8 часов перед синим экраном и вдобавок почти что ночная учеба. В определенный момент голова резко опухла, в глазах помутнело, а рассудок улетел, не предупредив меня, в путешествие. Было ощущение, что еще немного — и я потеряю сознание.

Казалось бы, большая нагрузка, такой итог мог бы быть довольно ожидаемым. Но есть несколько но. Во-первых, подобная нагрузка для меня является буквально рутинной. Во-вторых, с выносливостью у меня проблем никогда не было. В-третьих, резкое ухудшение состояния мало напоминает накопление усталости. Все же мои близкие смогли меня убедить, что я «заработалась» и мне нужно просто поспать. Что я и сделала. Около 10 часов сна и чувство невероятной слабости наутро. Не стоило так много спать, подумала я и принялась за обычные дела.

Весь следующий день руки опускались, а глаза склеивались. Я чувствовала себя бесполезной. К слабости добавились странные головокружения. Рассудок все так же где-то летал, а я уже начинала подумывать: если я и заболела, то головой. Впервые в жизни я ощутила что-то похожее на паническую атаку. Воздуха стало не хватать, сердце забилось сильнее, а тревога накрыла с головой. Еще одна причина считать, что с такими симптомами пора к психиатру.

Третий день — те же симптомы. Сил не было совсем. Но почти ночью ко мне пришло «счастье».

Стадия 2. Гнев

Вечером третьего дня я лежала и смотрела в стену. Сцена из фильмов про душевнобольных. Тогда я ощутила какие-то неприятные ощущения глубоко в горле, примерно на уровне с ключицами. Это не было похоже на привычное першение в горле. Я встала, выпила воды и списала все на какую-то неудобную позу лежания. В итоге — ночью першение усилилось до того, что лишило меня сна. Но это меня даже обрадовало. «Ура, я все-таки заболела!» — пронеслось у меня в голове.

Здесь стоит перейти к самой интересной детали. Я была в контакте с больным человеком. Примерно за 2 дня до появления первых симптомов заболела моя мама. При этом в течение недели других пересечений с социумом не было: я по личным обстоятельствам не выходила из дома. Мама сдала ПЦР-тест по рекомендации врача и вуаля — он положительный.

«Это омикрон. Сейчас у всех похожие симптомы», — сказал лечащий врач в личной беседе. Но тест на новый штамм не назначали, поэтому на бумаге такой диагноз не отобразился.

Маму экстренным способом изолировали в другом жилье. С этими вводными мне на ум пришло только одно: скорее сдавать ПЦР-тест.

На четвертый день я вызвала врачей, особо отметив то, что контактировала с больной ковидом. Врачи приехали тут же, несмотря на выходной день. Меня удивило, что на них были только респираторы — ни о каких костюмах не шло и речи. Меня осмотрели, послушали легкие. Хотели измерить сатурацию — не вышло: помешал мой маникюр. Предписание Роспотребнадзора запрещало мне выходить за пределы жилища, поэтому тест сделали на дому. «Если результат положительный, вам позвонят», — с этой фразой врачи вышли из квартиры.

Ситуация стала накаляться. Я не понимала, от чего лечусь. В горле першило, голова беспрестанно болела, встать с кровати было невероятно сложно — симптомы не были похожи на привычный ковид, которым, к слову, я тоже болела. Казалось, что температура поднимается минимум до 38, три истерзанных мною градусника считали по-другому — 35.9. Никакого насморка, который никогда не обходит меня во время ОРВИ. Все странно и непонятно. Напряжение нарастало.

Прошло два дня — понедельник. Результатов теста я и не ждала в первый будний день. Лаборатории, по словам врачей, в выходные отдыхают, следовательно, отсчет 48 часов, положенных на выполнение теста, начинается только с понедельника. Я старалась много пить и полоскать горло. Противовирусные и антибиотики отложила подальше, чтобы не сорваться и не выпить ударную дозу.

Состояние только ухудшалось. Кашель душил ночами, уснуть удавалось только от бессилия к 6 часам утра. О продолжении работы не шло и речи, что меня злило еще сильнее. Состояние неопределенности — что со мной, что за странные симптомы и как быть дальше — выводило из состояния равновесия. Оставалось ждать звонка.

Прошло еще два дня мучений — звонок не поступил. Удалось дозвониться до заведующей поликлиники. Долгие поиски в базе и совсем не ожидаемый мною ответ — результат отрицательный. Как такое может быть? Я же контактировала с больной. Как лечиться?

Стадия 3. Торг

Вопросы зависли в воздухе. Из рекомендаций врача — только бумажка с распечатанными названиями лекарств, так сказать, универсальные. Что делать с самым главным симптомом — неуязвимым кашлем — оставалось загадкой.

Я решила, что нужно действовать по схеме лечения опытного в этом деле человека. Позвонила маме, расспросила о симптомах — отличий от моих не было. Я обзавелась теми же препаратами, которыми пользовалась мама и решила обуздать болезнь своими и лекарственными силами.

Маму в скором времени было решено переместить обратно и сделать импровизированную красную зону из двух больных. Последний выживший, точнее, не заболевший, мой папа, отправился жить отдельно.

Лечение, нужно признать, помогало совсем неважно. Каждая ночь сопровождалась приступами кашля. Было ощущение, что во время приступов я «выкашляю» свои внутренности. В целом, почти так и произошло. Дважды кашель доводил до рвоты. Воздуха часто не хватало. Приходилось открывать нараспашку окно и судорожно глотать воздух — помогало.

Я верила в лучшее — в свой молодой организм, иммунитет и чудодейственный сон. Состояние оставалось стабильно тяжелым для меня, поэтому я сделала вывод — сейчас плато, потом будет лучше. Только когда — непонятно.

Стадия 4. Депрессия

Когда стало ясно, что состояние улучшаться не собирается, я решила повторно обратиться к врачу. Пришлось идти в поликлинику и отсиживать очередь, которая сформировалась еще за час до приема. Пару раз мучали приступы удушения, проверенный метод со свежим воздухом все еще работал — выходила на улицу, и легчало. Помимо болей мою голову мучала мысль о том, почему врачи приглашают больных ковидом в медучреждение. Ладно я, человек без диагноза, но мою маму пригласили на повторный тест в поликлинику, даже не в красную зону (стоит уточнить, что события происходили до выхода нового постановления Роспотребнадзора). Эгоистично и опасно, но другого выбора не было: чтобы прояснить ситуацию нам обеим пришлось идти поперек предписания — прямо в поликлинику.

Врач произвел те же манипуляции со мной, что и в первый раз на дому. Только обстановка была более накаленной — вокруг сновали медсестры и другие сотрудницы больницы, у всех сложности и вопросы. После того, как я описала свои симптомы, врач достала направление на тест. «А вдруг первый тест был действительно ошибочным», — подумала я, заполняя бумажку. В этот момент в кабинете появилась заведующая отделением.

«Никакого теста», — сходу сказала женщина. Моя первая реакция — испуг: настолько неожиданно появилась заведующая, а главное, как вовремя. Я решила уладить ситуацию и спокойно объяснила, в каких обстоятельствах оказалась. Ответ остался прежним. «Замглавы поликлиники на втором этаже», — дала понять, что не собирается со мной разбираться, заведующая.

После напряженной беседы, которую можно списать на нелегкое положение замглавврача, мне было поручено направиться в кабинет ОРВИ, то есть в красную зону, и там сдать тест.

В кабинете ОРВИ меня заново осмотрели и заключили: «Вы здоровы». Сидя на кушетке, я не смогла подобрать слов для парирования. «Горло у вас только красное, и то — чуть-чуть», — сказал врач. Я что-то промямлила в ответ и с комком в горле вышла из кабинета. Слабость накатила еще сильнее. Тогда я поняла, что врачи не смогут мне помочь, как и я сама себе. Мягко сказать, печально.

Стадия 5. Принятие

Домой я вернулась в подавленном состоянии. Ситуация нисколько не прояснилась, диагноз и соответствующее назначение врача я не получила. Решила продолжать лечиться тем же способом, что и до похода в поликлинику. От кашля по ночам не спасало ничего, приступы я унимала тремя стаканами воды и сиропами по типу пертусина.

Еще несколько дней улучшений не было, резко появился насморк, который, нужно признать, так же резко пропал. Но со временем кашель стал меньше мучать, а встать с кровати не составляло особого труда. Отследить, какой именно препарат поспособствовал прогрессу, сложно: я пробовала разные способы, но могу сказать одно — до антибиотиков не дошло.

Засыпать я стала легче. Открытием для меня стало то, что от кашля можно проснуться. Да, приступы приходили во сне. Несмотря на это, с ними было уже проще справляться — хватало одного стакана воды и сиропа. Преобразовать сухой кашель в более продуктивный не вышло, но постепенно стала отходить мокрота — хороший сигнал, каким бы ни было малоприятным описание этого симптома.

Как я и ожидала, в конце концов мне стало лучше — приступы кашля прекратились, но сохранились отголосками в периодическом сухом кашле, который я спокойно переживала. Туман в голове незаметно для меня рассеялся, и я смогла вернуться к работе.

Вспоминаются слова Анны Поповой о том, что коронавирус останется с нами как сезонное заболевание. После пережитой болезни еще сильнее захотелось, чтобы рано или поздно в истории с ковидом была поставлена точка. Переносить подобные издевательства вируса даже раз в год мучительно. Стоит ли говорить о том, какими последствиями для организма это оборачивается.