«Символ отказа или призыв к сексу»: чем займется экоблогер в Общественной палате

Омич Владимир Лифантьев, известный как блогер и экологический активист Орис Брут, на днях был избран членом Общественной палаты Омской области. Он рассказал Городу55 о том, что его привело в этот орган и как теперь должна измениться его жизнь.

— Итак, Владимир, ты стал членом Общественной палаты Омской области. У меня вопрос: зачем?

— Тут, наверное, есть два основных момента, и оба связаны с формализацией статуса. Я точно так же буду заниматься экологией и экологическими расследованиями, так как мне это интересно. Но в голове у меня много экологических проектов, связанных не с соло-персонажем Владимиром Лифантьевым или Орисом Брутом, а с общественностью — «Посади семейное дерево» и что-то вроде. И я понимаю, что стоит использовать механизмы формализованного общественного воздействия. Иногда действительно нужен статус! Понятно, что в этом городе все меня знают, но…

То есть, во-первых, членство в ОП — инструмент для продолжения моей деятельности. А во-вторых, стоять на месте — это путь к деградации. У меня созрело несколько проектов.

— Каких, например?

— Один из них связан с озеленением. По той динамике, которую сейчас видно, Омск опустынеет через 10 лет, и здесь вообще не будет деревьев. Если мы сейчас не перестанем менять ситуацию, в Омске станет невозможно жить.  И здесь мне понадобится помощь, придется принудительно доносить какие-то мысли до органов власти. Одно дело, когда ты написал разгромную статью, лично подошёл к человеку, показал ему все выкладки, математику деградации леса в городе, и другое — когда на круглом столе при губернаторе три министра хором ответили, что приняли к сведению и начнут работать. Общественная палата здесь — орган узаконивания решений. Если чиновник в ОП что-то пообещал, но не сделал, — чуть-чуть больше спроса будет. Поэтому сейчас эта палата мне нужна как орган взаимодействия с внешним миром.

— Видимо, он должен быть достаточно эффективным в твоём представлении…

— Он… должен быть! Мы знаем примеры, когда депутатов слали куда подальше, и знаем примеры, когда общественный статус вынуждал органы власти идти на крупные изменения. Всё зависит не только от того, кто говорит, но и от того, что говорится. В любом случае, я думаю, засиливание некоторых решений в Общественной палате будет удобным механизмом. Это понятие «засилить решение» — основополагающее в моём вступлении в палату.

— Получается, ты был в последней трети состава, которую выбирали первые две.

— Ну да, ни губернатор, ни Заксобрание выбирать меня не захотели (смеется).

— А что, был и такой вариант?

— Смотри, как оно выбирается. Первую десятку выбирает ЗакС на голосовании. Вторую — губернатор без голосования. И третью десятку выбирали первые две из тех людей, которые подали документы. И как-то так случилось, что мне моего общественного статуса хватило, чтобы меня выбрали.

— То есть интрига все-таки была?

— Конечно, нас ведь там не 10 человек было. Я знаю фамилии четырех или пяти человек которые не прошли. «А вот у нас не прошёл руководитель профкома института», — сказали мне.

— Ты первый блогер в омской Общественной палате. Чувствуешь свои отличия от других?

— Мне кажется, что в целом Общественная палата — это орган, который призван явить собой всё многообразие видов общественности в регионе. В Омске много всякого рода общественников — и национальных, и спортивных, и много ещё каких. Но не все они шумные. Я подозреваю, что буду вести себя так же, как до этого, то есть буду одним из самых шумных. А те общественники, которых представляет, например, Бота Бакулин, — им в целом не до шума, эти люди про другое. Про религию, воспитание, дружбу народов. Им столько шумихи не надо, они по-другому работают. Что в Общественную палату зашел блогер — это не дань блогерам, это дань тем народным чаяниям, которые я выражаю. Я же не бьюти-блогер, не обзорщик техники — я занимаюсь темой экологии, которая для Омска важна.

— Кстати, ты активно используешь слово «общественник». Многие считают его ругательным.

— Негативная коннотация — это история личного восприятия. Например, у нас в России фига — это символ отказа, в Германии — призыв к сексу. О чём это говорит? Что люди, использующие слово «общественник» с негативным посылом, занимаются упрощением. В логике это называется апелляцией к человеческому. Скажем, когда «Техуглерод» сыпал в мою сторону египетские проклятия, он делал именно это — использовал внешние факты, прикопался к моему никнейму «Орис Брут», вытащил оттуда слово «Брут». И появилась прекрасная формулировка — «блогер с именем предателя и убийцы».

— Да, формулировка была интересная...

— При этом все забыли великого русского писателя Николая Васильевича Гоголя и Хому Брута, который три ночи отмаливал грехи у ведьмы. Это классический пример. Люди, которые так делают, просто пытаются добиться своих целей не очень умными приёмами из диалектики.

— Хорошо, а что дальше? Будешь выходить на федеральный уровень?

— Да я давно на него выхожу. В ноябре выступал в федеральной Общественной палате, в Госдуме. Постоянно общаюсь с коллегами из других городов, стараюсь смотреть, слушать, высказываюсь уже по поводу всей федеральной повестки.  Экологов-блогеров в стране не так много, а людей, которые могут приехать, понять и рассказать простым языком, и того меньше. Думаю, в России таких спикеров как я, 5-10. Сейчас смотрю на Улан-Удэ, на города, где есть один уголь и одноэтажная застройка, потому что это интересный опыт. Так что потихоньку иду на федеральный уровень.

— Присматриваешься к федеральной Общественной палате?

— Косым взглядом поглядываю. Там сейчас коллега Сербина работает, Сан Саныч Малькевич. Он, конечно, человек яркий, харизматичный. В палате, кажется, остается до сих пор, но уже по путинской квоте. В общем, буду двигаться дальше.

— Что ж, спасибо за интервью.