Годом ее основания считается 1690 год, когда появились письменные упоминания о поселениях на территории современного города – казацких зимовниках и хуторах: Ясиновке, Макеевке, Землянках. Первые поселенцы занимались скотоводством, рыболовством и пчеловодством. Ни о каком развитии промышленности речи не шло. И лишь в середине ХIХ века здесь приступили к разработке угольных месторождений. В 1892 году начинает формироваться поселок Дмитриевский, ставший позже городом Дмитриевском (в 1931-м переименован в Макеевку). А строительство завода возле поселка началось в 1898 году.
Ирония судьбы
Неудивительно, что идея открыть чугунолитейный завод на территории нынешней Макеевки принадлежала иностранцам, а конкретнее – французам. У них был наглядный пример – металлургический завод, работающий на местном угле, основанный почти 30 лет назад англичанином Джоном Юзом. При этом ирония судьбы заключалась в том, что первыми, кто заинтересовался донбасскими залежами угля, были французы.
Так, профессор Парижской горной школы инженер Фредерик Ле-Пле по заказу известного промышленника Анатолия Демидова в 1837–1839 годах провел ряд научно-исследовательских экспедиций в южных русских землях и в Крыму. Отряд под его началом занимался изучением залежей полезных ископаемых и состава земель. Итогом экспедиций стала научная работа, в которой он систематизировал результаты изысканий и составил геологическую карту, охватившую все выходы на поверхность каменноугольных пластов.
Не исключено, что, получи труды Ле-Пле во Франции тогда широкую известность, история распорядилась бы иначе и первыми промышленниками Донбасса стали бы французы. Но Иван Демидов, который финансировал Ле-Пле, пригласил того на должность эксперта по горному и металлургическому делу в свои владения на Урал. Так что рекламировать Донбасс ему было некогда. Француз работал в Нижнем Тагиле, Сысерти, Лае, Екатеринбурге.
А в Донбасс, благодаря предприимчивости Джона Юза, первыми зашли англичане, которые оказались куда проворнее французов и не побоялись рискнуть своими деньгами.
Французским капиталистам, которые в итоге также захотели отрезать свой кусок пирога от богатого полезными ископаемыми Донбасса, пришлось наверстывать упущенное.
Основано во Франции
Генеральное Общество чугуноплавильных, железо- и сталеделательных заводов в России было основано в Париже в конце 1897 года. Тогда местные газеты пестрели объявлениями, сулящими акционерам щедрые дивиденды.
«Французская компания с капиталом в десять миллионов построит металлургический завод на новом месте в Макеевском районе. Гарантируется, что прибыль от его эксплуатации составит около 800 000 рублей в год (чистая прибыль будет около 560 000 рублей)», – рекламировали основатели Генерального Общества свое детище. При этом они обещали, что минимальный доход на одну акцию составит 20 франков.
Всего через полгода устав работы Французского Генерального Общества чугуноплавильных, железо- и сталеделательных заводов России был одобрен царским правительством России. Участок земли площадью в 250 десятин (более 364 гектаров) под строительство будущего завода был взят в аренду у Русского Донецкого общества каменноугольной и заводской промышленности. Таким образом, было положено начало грандиозному строительству в поселке Дмитриевском Таганрогского округа области войска Донского.
Данный населенный пункт был выбран не случайно. Изначально он был основан в связи с необходимостью привлечь в развивающуюся угольную промышленность квалифицированные рабочие кадры, которые в те времена были в большом дефиците. Их на начальном этапе и рассчитывали использовать французы для строительства завода. Естественно, что административный совет Общества и все руководящие должности при строительстве завода были отданы иностранцам. Но администратором Общества был назначен русский князь Дмитрий Иванович Иловайский (один из представителей знаменитой династии), который унаследовал слободу Макеевка-Иловайская от своего отца и продолжил начатый им семейный горный бизнес.
Несмотря на зиму, тиф и оспу
Как отмечают специалисты, поскольку акционерами завода были французы, то он строился по последнему слову техники с использованием самых передовых на тот момент технологий. Велось строительство рекордными темпами, и уже в июне 1899 года была запущена первая домна. А всего через полгода начали работать сталелитейные печи, а в декабре заработал первый прокатный стан.
Правда, обошлось не без сложностей. Свои коррективы в строительство внесла знаменитая русская зима (надо отметить, что в те годы зимы в степях Донбасса были гораздо суровее, чем сейчас).
Кстати, с особенностями климата в свое время столкнулся и Джон Юз, который для строительства металлургического завода привез с собой из Англии 70 высококвалифицированных рабочих. Но после первой же зимы в его распоряжении оказалось лишь трое рабочих – остальные сбежали на родину.
Именно поэтому при строительстве завода в Макеевском районе ставка делалась на местное население. К климату рабочие были привычные, а вот французское руководство, утверждая стремительные планы строительства, местной специфики не учло. В результате в первую же зиму были сорваны все графики поставок стройматериалов и оборудования, что сдвинуло запланированную даты пуска завода в эксплуатацию.
А практически перед самым открытием производства среди рабочих начался сыпной тиф. Об этом писала первая ежедневная газета Ростова-на-Дону «Приазовский край» в мае 1899 года. Как следует из небольшой информационной заметки, к середине мая на строящемся заводе Генерального общества близ слободы Макеевка среди рабочих сыпным тифом болели 68 человек, 6 из них умерло. Как выяснилось, болезнь завез один из рабочих, приехавший из Астраханской губернии. За тифом последовала оспа – заболели 6 рабочих.
Марсельеза и тосты в честь государя императора
Несмотря на все трудности, 15 июня 1899 года состоялась торжественная церемония освящение вновь выстроенного сталелитейного завода «Генерального общества».
Это событие было подробно описано в статье «Горная промышленность на Дону» в газете «Приазовский край», ведь на мероприятие, кроме первых лиц Генерального общества, съехались все соседние горнопромышленники, инженеры, гости из Новочеркасска и самые уважаемые люди Таганрогского округа. Естественно, тут же присутствовали строители с семьями и толпы жителей из окрестных поселений.
Огромная доменная печь и все заводские здания были убраны российскими и французским флагами. В исполнении оркестра звучали русские гимны, марши и французская «Марсельеза». После молебна высокопоставленных гостей угощали изысканными закусками, а после экскурсии по заводу был шикарный торжественный обед. Звучали тосты на русском и французском языках за государя императора и императорскую семью, процветание французской нации. Но особенно много поздравлений, приветствий и тостов звучало в честь французского инженера Франсуа Корве, под руководством которого была построена доменная печь.
Стоит отметить отдельную просьбу в адрес французских акционеров, которую озвучил горный инженер, управляющий «Горною и соляною частями» Области Войска Донского, тайный советник, меценат Владимир Вагнер. В своей речи он высказался о необходимости строительства капитального здания больницы для рабочих, школы и церкви. Примечательно, что все члены Общества дали на это свое согласие. О том, что просьба Вагнера была выполнена, свидетельствует отчет Совета директоров Генерального общества в Париже. В нем приведены цифры на содержание врачебной службы — более 15 тысяч рублей в год, школы — 1 тысяча 81 рубль, православной и католической церквей — 635 и 377 рублей 75 копеек.
При этом стоит отметить, что среднегодовая зарплата металлургов в Донбассе в 1900 году составляла 375 рублей, шахтеров — около 300 рублей, что было выше, чем в других регионах Российской империи, где рабочие в год получали около 200 рублей.
Новая Америка в степях Донбасса
Уже через два дня после освящения, 17 июня 1899 года, была пущена в эксплуатацию доменная печь № 1, с этого момента начал работу старейший — доменный — цех завода. Объем первой печи составлял 320 квадратных метров, а ее производительность была 118 тонн чугуна в сутки. Печь № 2 была введена в эксплуатацию в 1900 году. А печь № 3 спустя целых 11 лет — в 1911 году.
Естественно, все первые доменные печи завода строили французские специалисты. При этом первые две печи до 1912 года несколько раз перестраивались.
Таким образом, в 1916 году благодаря интенсивному строительству и постоянному введению различных инноваций завод начал работу на полную мощность. Было достигнуто максимальное на тот момент производство чугуна, стали и проката.
На заводе работали 3 доменные печи, 6 мартеновских печей, крупносортный стан «850», тонколистовые станы «650» (№ 3 и № 4), среднелистовой стан Трио Лаута, мелкосортные станы «280» и «330» и ряд других. Кроме того, были запущены фасонно-литейный, кузнечный, транспортный, механический, строительный цеха, труболитейный и карбидный заводы. Также предприятие обслуживало 9 угледобывающих шахт.
Завод выпускал широкий ассортимент продукции. В нее выходили: литейный чугун, болванки литые, стальное литье, сталь шрапнельная и бронепалубная, заготовка, балки, швеллеры, круглое, квадратное и угловое железо, рельсы, накладки, подкладки, листовое толстое и тонкое железо, широкополосное, рифленое и кровельное железо.
При этом вокруг завода жизнь буквально била ключом. Знаменитый поэт Александр Блок, когда в начале 1900-х годов посетил Донбасс, назвал его «новой Америкой». Результатом этой поездки стало одноименное стихотворение, написанное Блоком в 1913 году. Поэта буквально поразил те темпы и динамика, с которыми развивался край.
Путь степной — без конца, без исхода,
Степь, да ветер, да ветер, — и вдруг
Многоярусный корпус завода,
Города из рабочих лачуг…
На пустынном просторе, на диком
Ты все та, что была, и не та,
Новым ты обернулась мне ликом,
И другая волнует мечта…
Черный уголь — подземный мессия,
Черный уголь — здесь царь и жених,
Но не страшен, невеста, Россия,
Голос каменных песен твоих!
Уголь стонет, и соль забелелась,
И железная воет руда…
То над степью пустой загорелась
Мне Америки новой звезда!
Так написал тогда поэт.
Темпами индустриализации Донбасса были поражены и другие гости промышленного региона. По их мнению, местные предприниматели сильно отличались от своих коллег-современников (в особенности от предпринимателей местечковой Малороссии).
По мнению историков, здесь сформировался особый тип бизнесмена, который получился путем слияния западноевропейской культуры бизнеса, принесенной многочисленными английскими, французскими и бельгийскими инвесторами, с традиционной русской культурой, которую представляли высокообразованные инженеры и промышленники — потомки помещиков, купцов и военных. Исследователи Донбасса утверждают, что предприниматели тех времен не были стеснены какими-либо рамками и шаблонами. Они мыслили масштабно, действовали активно. Многие из них занимались наукой, благотворительностью и меценатством. Они строили церкви, школы и больницы, возводили в голой степи поселки и целые города. Но при этом все это сочеталось с нещадной эксплуатацией рабочего класса.
В те годы в Донбассе произошло смешение множества национальностей и культур, сюда приезжали из-за границы откровенные авантюристы и талантливые менеджеры, бывшие крестьяне и рабочие со всей страны. И все это варилось в едином плавильном котле, что в результате и привело к рождению такой сущности людей, которых сейчас называют «народом Донбасса». Хотя такой этнической единицы, естественно, не существует.
Несмотря на то что по тем временам заработная плата металлургов и шахтеров в Донбассе были выше, чем других регионах Российской империи, местный рабочий класс отличался большой сплоченностью, организованностью и боевым духом. В рабочих поселках Донбасса большим влиянием пользовалась партия большевиков. И неслучайно именно Донбасс стал одним из центров забастовочного движения во время революции 1905 года. Правда, основной движущей силой тогда стали рабочие не Юзовки или Макеевки, а Горловки.
Коммунистический вексель не стал панацеей
После 1900 года предприятий, аналогичных по масштабам заводу Генерального Общества чугуноплавильных, железо- и сталеделательных заводов, в России больше не строилось. Достигнув в 1915–1917 годах выпуска металла в 11 миллионов пудов, в годы гражданской войны производство неуклонно снижалось. К началу 1920 года завод практически остановил свою работу. Производство запускали лишь при наличии сырья и топлива. Тогда работали лишь одна доменная и ода мартеновская печи, прокатный стан «280» и листовой стан № 3.
Не помог восстановить производство и знаменитый «Коммунистический вексель», памятник которому установлен на территории Енакиевского металлургического завода.
Дело в том, что в 1921 году был основан трест «Югосталь», который объединил металлургические заводы Юзовки, Макеевки, Петровки (Енакиево), Таганрога и других городов.
7 ноября 1921 года управляющий трестом Иван Межлаук в обмен на ассигнования в 10 миллионов рублей золотом, необходимых на техническое оснащение заводов, взял первое коллективное социалистическое обязательство — в течение 1922 года поставить товарищу Ленину 10 миллионов пудов металла. Обязательство было перевыполнено на 600 тысяч пудов. Но, несмотря на все усилия руководства треста, выделенных Лениным денег катастрофически на хватало.
Уже в конце 1922 года в Макеевке начинают гасить домны и мартены, прекращает работу большинство станов, трудящихся отправляют в неоплачиваемые отпуска. В феврале 1923 года завод переводят на активную консервацию — топлива и сырья для нормальной работы катастрофически не хватает. На заводе остается лишь персонал, ответственный за сохранность оборудования.
На пути ко всесоюзным рекордам
Примечательно, но именно всеобщая разруха дала толчок новой жизни завода. Стране катастрофически не хватало металла для восстановления железных дорог. И в октябре 1923 года Совнарком постановил увеличить выпуск продукции для нужд железнодорожного транспорта.
Тогда была расконсервирована и пущена в эксплуатацию мартеновская печь № 5. За два месяца, оставшихся до конца года, исключительно из лома металла на заводе было выплавлено 69 тыс. тонн стали. Были запущены стан «600» и цех по выпуску рельсовых скреплений.
Отметим, что вновь запускать доменные печи на Макеевском заводе тогда не планировали. Это произошло благодаря стараниям руководства завода при поддержке руководства «Югостали». Доменная печь № 3 была задута в ноябре 1924 года, что стало настоящим праздников для всего города. Ведь это давало шанс на возобновление серьезного производства и на реконструкцию всего производства. После этого восстановление пошло ударными темпами. Всего через год, к концу 1925 года, возобновили работу все доменные и мартеновские печи и прокатные станы. Исключение составил лишь крупносортный стан «850».
Осенью 1925 года на съезде профессоров и главных инженеров «Югостали» был утвержден проект реконструкции Макеевского промышленного комбината. И уже с 1927 года вся территория завода превращается в огромную строительную площадку. Через год запускают в эксплуатацию мартеновскую печь № 7, которая стала самой крупной на заводе и была спроектирована местным конструкторским бюро. В этом же 1928 году правительство Советского Союза утверждает постановление о реконструкции и расширении ряда эффективно работающих заводов. В их число попадает и Макеевский металлургический завод.
Благодаря реконструкции в 1928 году завод впервые начинает ставить всесоюзные рекорды. Там по итогам года именно макеевский чугун оказывается самым дешевым в стране. В результате «за высокое качество и низкую себестоимость продукции» во Всесоюзном конкурсе за звание лучшего металлургического предприятия макеевские металлурги заняли первое место.
Как и ожидали горожане, начало восстановления завода дало старт развитию всей Макеевки. Параллельно с новыми печами заводчане активно строят новые жилые поселки для рабочих и жителей города. Так, за строительные сезоны 1925–1927 годов появляется поселок «Советская колония» в 130 домов и квартал «Новая колония» из 22 жилых домов. И если до революции Макеевка представляла собой небольшой рабочий поселок, то к 1930 году она становится большим городом с населением, превышающим 100 тысяч человек.
Первый блюминг СССР
Еще одно знаменательное событие произошло в 1931 году, когда на Макеевском металлургическом заводе было начато строительство первого советского блюминга (это высокопроизводительный прокатный стан для обжатия стального слитка большого поперечного сечения массой от 12 и более тонн в полупродукт металлургического производства — стальную заготовку квадратного сечения). Стройку тут же объявили «ударной комсомольской» и бросили на строительство лучшие кадры.
Отметим, что до революции в России работало 11 блюмингов, 9 из них находились на южных заводах и 2 на уральских. Все они были спроектированы иностранцами и отличались низкой производительностью — 200–300 тысяч тонн слитков в год.
Примечательно, что первый советский блюминг был спроектирован и построен без какой-либо иностранной помощи, что по тем временам стало прорывом инженерной и технической мысли. Прокатный стан изготовили в Ленинграде, на Ижорском заводе, всего за 9 месяцев. Его производительность поражала — от 850 000 до 1 миллион тонн слитков в год.
Осенью 1931 года на заводе начался монтаж здания под будущий цех. Рабочих рук катастрофически не хватало. Поэтому штаб комсомольской стройки в газетах опубликовал призыв к рабочей молодежи Донбасса приехать в Макеевку на строительство и монтаж нового агрегата.
В апреле 1932 года Макеевский метзавод посетил Нарком тяжелой промышленности СССР Серго Орджоникидзе. Он проинспектировал ход строительства блюминга и ознакомился с работой основных его агрегатов. Результатами поездки Орджоникидзе остался удовлетворен. А через год, 2 июня 1933 года, первый советский блюминг был запущен в постоянную эксплуатацию.
Здесь тоже макеевские металлурги снова пошли на рекорд и поразили весь мир. Так, американские специалисты, которые в те годы частенько наведывались в Союз, утверждали, что на заявленную мощность в 1 миллион тонн новый прокатный стан сможет выйти через 7–8 лет непрерывной эксплуатации. Моли иначе — невозможно! Однако уже за две недели работы на блюминге прокатали 510 тонн заготовки и наращивали производительность буквально с каждым днем. В результате по итогам 1936 года макеевчане откатали 1 миллион 50 тысяч тонн заготовки, достигнув и превысив проектную мощность блюминга, вопреки прогнозам американцев, всего за 3,5 года.
В эти же годы Макеевский металлургический завод ежемесячно наращивал показатели и работал с перевыполнением плана. В 1934 году металлурги выступили с инициативой полностью отказаться от государственных дотаций и перейти на самоокупаемость. В результате по итогам года ряд работников завода был награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени, а горновой доменного цеха Дмитрий Лунин был удостоен почетного звания «Лучший ударник Советского Союза».
В период с 1931 по 1936 годы на заводе построены и введены в эксплуатацию еще 3 новые доменные печи. При этом передовой опыт макеевских металлургов по возведению печей повсеместно использовался на многих новостройках страны.
В 1940 году Макеевский металлургический вышел на максимальное производство. Он стал одним из крупнейших высокотехнологичных металлургических заводов СССР и давал стране 10% всей металлургической продукции. В этом году завод произвел:
1 млн 449 тыс. тонн агломерата;
1 млн 215 тыс. тонн чугуна,
1 млн 37 тыс. тонн стали;
1 млн 16 тыс. тонн товарного проката.
Таким образом ММЗ имени Кирова выплавил чугуна в два раза больше, чем все металлургические заводы Польши, вместе взятые. А американские специалисты, посетившие тогда завод, заявили: «Для того чтобы иметь представления об американской металлургической технике, не надо ехать в Америку. Достаточно побывать в Макеевке». Но стоит отметить, что никакого американского оборудования на заводе не было и в помине. Вся техника, все печи и станы были отечественного производства!
Второе рождение завода
Естественно, что в первые же дни с начала Великой Отечественной войны сотни заводчан добровольцами ушли на фронт. А завод быстро перестроился на выпуск военной продукции. Здесь было организовано производство гранат-«лимонок», готовилась и разливалась по бутылкам зажигательная смесь, по разработке проектного отдела завода собирались бронемашины. Кроме того, значительное количество рабочих было привлечено к строительству оборонительных сооружений, рытью окопов, противотанковых рвов.
Но ситуация на фронте оптимизма тогда не вселяла, и к 15 октября 1941 года все основные цеха завода были остановлены, оборудование демонтировано и отправлено в эвакуацию. То, что не смогли вывезти, старались максимально уничтожить, чтобы не досталось врагу.
Тем не менее фашисты пытались восстановить и вновь запустить производство. Приказом коменданта города завод был передан горно-металлургическому обществу «Восток», главным акционером которого был Герман Геринг. Но за все время оккупации фашистам удалось заставить рабочих выплавить немногим более 1 тысячи тонн стали, что составляло менее 25% от довоенного суточного производства. Поняв всю тщетность такой работы, фашисты начали повальный грабеж оставшегося оборудования и дальнейшее уничтожение завода.
Немецко-фашистская оккупация Макеевки продлилась 684 дня. 8 сентября 1943 года город был освобожден, и уже буквально через несколько дней на заводе начали разбирать завалы и восстанавливать производственные цеха. Тогда на помощь металлургам пришло не только большинство населения города. Со всего Советского Союза — из Москвы, Ленинграда, Урала, Казахстана и т. д. — сюда ехали поезда со стройматериалами, инструментами и оборудованием.
Уже в феврале 1944 года завод дал первую продукцию. Тогда начал работать тонколистовой стан № 3. А в июле того же года завершилось восстановление полного металлургического цикла завода — 21 числа была задута самая крупная в Донбассе доменная печь № 2.
В последние годы войны началась работа над проектом восстановления и реконструкции завода — было задействовано 8 институтов и других проектных организаций Министерства строительной промышленности СССР. В результате ударного труда инженеров, строителей и металлургов уже в декабре 1946 года блюминг дал свой первый послевоенный прокат. А восстановление завода закончилось через 5 лет после окончания войны. В 1950 году завод вышел на довоенные показатели производства.
С надеждой на будущее
1950-е годы ознаменовали новый период развития и модернизации производства. Страна залечивала раны войны, с большим размахом возводились новостройки. В связи с этим к уже действующим агрегатам на заводе добавился непрерывный стан «350-2» по выпуску арматурного проката, который поставлялся во все уголки Советского Союза. Продукцию макеевских металлургов использовали при строительстве высоток Москвы, возведении Волго-Донского судоходного канала, Каховского гидроузла и на других масштабных стройках страны.
В июне 1957 года в Макеевке была задута доменная печь № 5, которая стала самой крупной по тем временам доменной печью в СССР. Работу коллектива высоко оценило правительство Советского Союза, и 2 февраля 1960 года за успешное выполнение плана, внедрение передовых технологий и использование внутренних резервов завод был награжден орденом Ленина. Всего же в 1960 году макеевские металлурги выплавили чугуна столько, сколько давали Польша и Италия, вместе взятые.
За 20 лет работы, с 1960 по 1980 годы, мартеновская печь № 1 12 раз устанавливала мировые рекорды по объемам годовой выплавки стали!
Как и всей стране, горбачевская перестройка, распад Советского Союза и последовавшие 1990-е годы принесли на завод упадок. К примеру, еще перед развалом СССР в Германии были закуплены новые станы — сортопрокатный «390» и проволочный «150». Однако смонтировать и запустить на заводе их смогли лишь в 1994 году.
С тех пор былая слава завода начала потихоньку затухать. В середине 2000-х годов завод занимал 9-е место на Украине по выпуску чугуна, стали и проката. Но последующий кризис 2008 года вновь сильно ударил по производству, объем которого в среднем снизился на 45%. Продукция завода оказалась невостребованной, что привело к демонтажу неиспользованного оборудования.
С началом вооруженного конфликта на Украине в 2014 году многие цеха на заводе вновь были остановлены.
Тем не менее макеевские металлурги сегодня с надеждой смотрят в будущее и верят, что родной завод вновь возродится, как птица Феникс, и снова займет свои лидирующие позиции в мировой металлургии.