Донбасский Паворотти: как тенор Анатолий Соловьяненко обрел мировую славу
Будучи студентом технического вуза, он получил приглашение на стажировку в качестве тенора в La Scala. Позднее удостоился звания народного артиста СССР, даже не успев окончить консерваторию. Родившись в Донбассе, пел как итальянец. Мы расскажем о малоизвестных фактах из жизни скромного донецкого преподавателя начертательной геометрии, оказавшегося в одном ряду со звездами мирового масштаба — Пласидо Доминго и Лучано Паваротти.
Донбасс — отчий край для множества прославивших Россию выдающихся деятелей искусства. Например, для мастера кисти Архипа Куинджи, после смерти удостоившегося особой чести: его тело погребено в Некрополе мастеров искусств на Тихвинском кладбище Александро-Невской Лавры (там же, где покоятся останки великого Федора Достоевского). Или для основателя русского кинематографа Александра Ханжонкова, «танцора мира» Вадима Писарева, выдающегося композитора Сергея Прокофьева… Таких имен великое множество, но особняком среди них стоит имя Анатолия Соловьяненко — «технаря», который едва не вошел в тройку лучших оперных теноров мира (этому помешала война в Афганистане).
Как бы странно это ни звучало, но творческий путь выдающегося вокалиста начался не с консерватории, а с занятий в стенах Донецкого национального технического университета (на тот момент — Донецкого политехнического института).
«Мечтаю так петь, как поют птицы»
Анатолий Борисович Соловьяненко появился на свет в поселке Победа на окраине Донецка (на тот момент город назывался Сталино) в семье шахтеров. Это произошло 25 сентября 1932 года. И хотя родители маленького Толи были людьми рабочими, а время — очень непростым, в их доме постоянно звучало пение. Биографы уверены, что выдающийся оперный тенор унаследовал свои таланты от отца: Борис Соловьяненко обладал тембром голоса потрясающей красоты и был очень обаятельным и артистичным человеком. Позднее педагог Анатолия обратит внимание на то, что голос его ученика даже уступает по своим качествам голосу его отца.
С детства Анатолий Соловьяненко любил петь, и мечтал посвятить этому всю свою жизнь. Однако ему выпало немало испытаний, первое из которых — самое страшное: когда началась Великая Отечественная война, будущему гению исполнилось всего лишь девять лет. Соловьяненко пришлось пережить с родителями тяжелую эвакуацию, во время которой сильно простудился и погиб его брат. Семейство горевало, но нужно было продолжать как-то жить. Новый дом они обрели на Урале.
Спустя несколько десятилетий Анатолий Соловьяненко станет лауреатом Ленинской премии и передаст ее в полном объеме в Фонд мира (премия составляла тогда 10 000 рублей, что по тем временам было колоссальной суммой). Один из сыновей Анатолия позднее вспоминал об этом:
«Отец рассудил так: «Хочу, чтобы мои дети жили в мире, потому что ничего страшнее войны я не видел».
Примечательно также, что в 1980 году эту премию получило лишь два беспартийных артиста — Анатолий Соловьяненко и Аркадий Райкин. Такого ранее в истории премии не случалось.
В 1945 году, когда война закончилась, родители Анатолия вернулись в Донецк. Его отец устроился работать на шахту. Он знал о пристрастии сына к пению, однако горячо мечтал, чтобы тот пошёл по его стопам и получил инженерную профессию (Борис Соловьяненко трудился на шахте помощником главного инженера, был выдвиженцем из рабочих).
Так решилась судьба молодого мужчины: в 1949 году он поступил в Донецкий Индустриальный институт имени Н. С. Хрущёва (так в то время назывался Донецкий национальный технический университет). В те времена конкурс на горные специальности был очень высоким, однако Соловьяненко поступил в вуз без особого труда (школу он окончил с медалью).
В стенах альма-матер Анатолий продолжал заниматься любимым делом — пением. Тогда же произошло и судьбоносное знакомство юного вокалиста с его наставником — талантливым оперным певцом Александром Коробейченко.
Александр Коробейченко — заслуженный артист РСФСР, первый учитель Анатолия Соловьяненко. С 1948 по 1960 годы он пел в Сталинском государственном русском театре оперы и балета (так до 1961 года назывался Донецкий государственный академический театр оперы и балета им. А.Б. Соловьяненко). В репертуар Коробейченко входило 87 различных партий, значительную часть которых до вокалиста не исполнял никто. Педагог Соловьяненко настолько любил оперу, что все свое время посвящал ее нуждам: шил своими руками костюмы для спектаклей, чинил испорченную обувь и даже изготавливал бижутерию для театральной труппы.
Существует несколько версий истории о том, как произошло судьбоносное знакомство Коробейченко и Соловьяненко.
Первая: после окончания третьего курса Анатолий отправился к другу в Ленинград, который пригласил товарища посетить Маргариту Фитингоф, бывшую ранее солисткой Ленинградского ордена Ленина и ордена Октябрьской Революции академического театра оперы и балета им. С. М. Кирова (ныне — Государственный академический Мариинский театр).
Маргарита Фитингоф (в девичестве — Оболдуева) — советская оперная певица, педагог. Она родилась в 1899 году в Керчи, а музыкальное образование получила в Петроградской государственной консерватории. После была зачислена в штат одного из ведущих музыкальных театров России и мира — Государственного академического театра оперы и балета. Примечательно, что её отец был горным инженером (не исключено, что именно этот факт побудил Маргариту Фитингоф принять такое живое участие в судьбе Соловьяненко).
После того, как Анатолий показал Маргарите Фитингоф свои вокальные способности, та посоветовала ему принять участие в отборочном прослушивании в Ленинградскую консерваторию.
Ленинградская консерватория — первая консерватория России (её двери впервые открылись навстречу будущим музыкантам 20 сентября 1862 года. Ныне — Санкт-Петербургская Ордена Ленина государственная консерватория имени Николая Андреевича Римского-Корсакова. Её основали по инициативе выдающегося композитора, пианиста и дирижёра Антона Рубинштейна. Он же стал и первым артистическим директором учебного заведения. Первый выпускник консерватории по классу композиции — Пётр Ильич Чайковский (1865 год).
К сожалению, прослушивание закончилось не так, как хотелось бы: к экзаменам Соловьяненко не допустили. Но именно тогда он получил от Маргариты Фитингоф письмо с рекомендациями, в котором бывшая солистка Ленинградского театра оперы и балета просила Александра Коробейченко обучить молодого талантливого юношу тонкостям вокального мастерства.
В Донецком же национальном техническом университете помнят другую версию знакомства Анатолия Соловьяненко с его будущим наставником. По словам руководителя Музея истории этого вуза Лидии Ковалёвой, талантливый студент тесно сдружился с Витольдом Паком, сыном академика АН УССР, советского горного инженера, доктора технических наук Витольда Степановича Пака (именно Витольд Степанович изобрёл вентилятор двустороннего всасывания, который позволил в короткие сроки откачать огромный массив воды и восстановить затопленные шахты Донбасса).
Дружба Соловьяненко и младшего Пака завязалась на почве общего увлечения: оба юноши страстно любили петь. К тому времени Витольд Пак уже был знаком с Коробейченко, и даже брал у него уроки вокала. Товарищ предложил и Анатолию стать учеником выдающегося оперного певца.
Лидия Ковалёва вспоминает:
«Коробейченко очень объективно оценивал таланты своих учеников. Он говорил Паку: ты будешь математиком, как бы ты ни старался. А вот из Анатолия нужно делать бриллиант. Ему нужно оттачивать своё мастерство».
Слова опытного педагога оказались провидческими: Витольд Пак стал выдающимся учёным (на его счету более ста двадцати изобретений), а Анатолий Соловьяненко вошёл в историю отечественной и мировой культуры как выдающийся оперный тенор.
Навстречу музыке
Александр Коробейченко вложил в своего талантливого ученика очень много сил: он не только обучил Соловьяненко практически всем тонкостям вокального мастерства, но и помог выучить итальянский язык, которым сам владел в совершенстве.
«[Отец] истории партии знал досконально. Но и многое другое знал: во время стажировки в Италии благодаря тому, что выучил итальянский язык, которым с ним занимался Коробейченко, прочитал много литературы, запрещённой в Союзе».
О любви Коробейченко к своему ученику свидетельствует и то, что наставник собственноручно шил для него сценические костюмы. Например, партию Герцога из оперы Джузеппе Верди «Риголетто» Анатолий Соловьяненко зачастую исполнял в костюмах, сшитых руками своего педагога.
Коробейченко настоял на том, что занятия должны быть регулярными и интенсивными. Десять лет — с 1952 по 1962 годы — Анатолий Соловьяненко упорно шёл к своей цели. За это время он взял у своего педагога тысячу уроков вокала, занимался также сольфеджио, историей музыки и изучением итальянского языка. Он внимательно прослушивал записи выдающихся певцов, отмечая для себя нюансы мастерства. Всю жизнь потом выдающийся тенор хранил у себя особую тетрадь: в неё он вносил после каждого занятия с Коробейченко различные замечания. На обложке тетради красовалось название: «Что нужно знать для хорошего пения».
Человеку, не знавшему лично Анатолия Соловьяненко, может показаться, будто тот в годы знакомства с Коробейченко с головой ушёл в музыку, забыв о своей основной профессии. Но это не так. За время учёбы Соловьяненко успел с отличием окончить институт, и даже приступил к преподаванию на кафедре начертательной геометрии. Примечательно, что во время заседания комиссии по распределению Анатолию предложили почётную на тот момент возможность стать аспирантом. Однако талантливый студент отказался. Ректор Михаил Богомолов спросил у Анатолия, в чём причина отказа. И тогда Соловьяненко впервые признался, что хочет петь и планирует продолжить занятия вокалом.
«По легенде, на этом заседании ректор сказал: «Ну да, Лемешев и Козловский уже немолоды, они скоро уйдут на заслуженный отдых со сцены. Может быть, Анатолий продолжит их путь? Мы выпускали замечательных выпускников-инженеров, но у нас никогда не было народных артистов. Давайте, дадим ему шанс», — вспоминает директор музея Донецкого национального технического университета Лидия Ковалёва.
Вместо аспирантуры Анатолию Соловьяненко была предложена должность ассистента кафедры начертательной геометрии и инженерной графики. Эту должность он занимал с 1954 по 1962 год.
К своим профессиональным обязанностям он относился не менее тщательно, чем к занятиям вокалом. Студенты считали Соловьяненко очень принципиальным преподавателем: их чертежи он всегда правил красным карандашом, чтобы никому не удалось стереть эти правки. Из-за этого ученикам Анатолия приходилось переделывать заново весь объём работы.
Так молодой педагог поступал с теми, кому особенно благоволил. Исключением не стала и его будущая супруга Светлана. Она часто сетовала во время семейных застолий с четой Паков: «Ну вот, как ты меня мурыжил этими чертежами! Сколько раз приходилось перечерчивать!..»
Несмотря на строгость педагога, именно в стенах альма-матер между Анатолием и его избранницей и возникло то самое нежное чувство, которое позволило позднее сложиться молодой семье (Светлана сначала была студенткой будущего оперного тенора, а после осталась преподавать в родном вузе).
Teatro alla Scala
1963 год стал для Соловьяненко судьбоносным: мужчина победил в конкурсе молодых исполнителей и единственный из восьмидесяти претендентов со всего СССР был приглашён на стажировку в миланский театр La Scala.
La Scala — основанный в Милане в 1778 году оперный театр (вместимость — 2030 зрителей). Этот театр издавна считается мировым центром оперной культуры. На сцене La Scala пели Мария Каллас, Фёдор Шаляпин, Елена Образцова и другие известнейшие вокалисты.
Именно тогда молодой донецкий преподаватель познакомился с выдающимся тенором первой половины XX века Дженнаро Барра.
Дженнаро Барра — автор уникальных упражнений, позволявших исправить дыхание, освободиться от лишнего мышечного напряжения и сохранить голос до глубокой старости.
Три года Анатолий Соловьяненко изучал под руководством этого маэстро школу итальянского бельканто, а также работал над раскрытием яркости и своеобразия своего голоса и совершенствованием культуры исполнения.
По словам заслуженного артиста Украины Юрия Алексейчука, который с 1993 года поёт на сцене Донецкого государственного академического театра оперы и балета им. А. Б. Соловьяненко, итальянцы признавали манеру пения Анатолия как свою.
Тогда же Анатолий Соловьяненко познакомился и подружился с одной из самых известных в то время европейских актрис — Джиной Лоллобриджидой. Уже после распада СССР она приезжала к Соловьяненко в гости, а до этого они долгие годы переписывались. Письма Джины после смерти Соловьяненко стали одной из важных ценностей его семьи.
Джина (Луиджа) Лоллобриджида — итальянская актриса, фотожурналист, международный секс-символ. Она является одной из последних актрис Золотого века голливудского кино, ныне живущих. В 70-х годах ей удалось добиться эксклюзивного интервью с Фиделем Кастро.
Новая жизнь
После стажировки в La Scala Анатолий Соловьяненко всё больше окунался в родную для его души стихию — стихию музыки. В 1965 г. песня «Serate a Mosca» в исполнении Анатолия попала в национальный итальянский хит-парад, а после был издан диск-миньон, включавший в себя две песни: «Serate a Mosca» и «Scorre il Volga».
Примечательно, что ещё за год до стажировки в Италии он, не имея музыкального образования, был приглашён в качестве стажёра в Киевский театр оперы и балета им. Т. Шевченко. Это произошло после того, как Соловьяненко выступил на смотре народных талантов в Киеве, где исполнил ариозо Канио из «Паяцев» Руджеро Леонкавалло и арию Радамеса из «Аиды» Дж. Верди.
29 августа 1962 года Анатолий Соловьяненко подал рапорт с просьбой освободить его от занимаемой должности ассистента кафедры начертательной геометрии.
После возвращения на Родину выдающийся тенор продолжил служение в Киевском театре оперы и балета в качестве солиста (его репертуар составлял 18 оперных партий).
В 1975 году Анатолий Соловьяненко был удостоен звания Народного артиста СССР, хотя на тот момент всё ещё не имел диплома о наличии музыкального образования. Спустя два года, его пригласили в Нью-Йоркский театр оперы и балета Metropolitan Opera на два сезона.
Metropolitan Opera — основанный в Нью-Йорке в 1880 году оперный театр, являющийся одним из самых известных и престижных мировых театров.
По мнению некоторых историков культуры, Анатолий Соловьяненко должен был войти в трио мировых оперных звёзд, став в один ряд с Лучано Паваротти и Пласидо Доминго. В качестве косвенного доказательства своей теории они приводят интересный факт: первым в Metropolitan Opera пригласили Лучано Паваротти, вторым — Пласидо Доминго, третьим — Анатолия Соловьяненко. Хосе Каррерас был приглашён позднее. Кроме того, некоторые из ценителей оперного пения отмечали, что вокальные данные Соловьяненко даже превосходили возможности этих мэтров.
Однако пятилетний контракт «Донбасского соловья» с этим легендарным театром пришлось разорвать: война в Афганистане привела к тому, что Соловьяненко и другим выдающимся музыкантам в целях безопасности, а также из-за ухудшения отношений между СССР и Соединёнными Штатами запретили выезд в США. Зато в 1978 году Соловьяненко получил долгожданный документ о высшем музыкальном образовании — диплом Киевской консерватории (сейчас — Национальной музыкальной академии Украины им П. И. Чайковского). С тех пор выдающийся тенор гастролировал по многим странам мира: он пел на лучших сценах Италии, Японии, Бельгии, Австралии, Болгарии, Канады, Новой Зеландии, Кубы и многих других. Он был удостоен высшего ордена Италии — ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой» (Командор).
Орден «За заслуги перед Итальянской Республикой» — высший орден Италии, которым награждают за значительные заслуги перед нацией в области литературы, искусства, благотворительности, гуманитарной и общественной деятельности, экономики. Этим орденом награждает лично Президент Италии.
Однако даже достигнув таких вершин, Соловьяненко никогда не забывал ни своей Родины, ни первых своих слушателей. Он нередко выступал бесплатно, чтобы высокое искусство было доступно и простым людям. «Донбасский соловей» приезжал в Донецк, где вместе со студентами Донецкого национального технического университета выступал в концертах самодеятельности. Пел он и на сцене Донецкого театра оперы и балета, которому позднее присвоили имя Анатолия Соловьяненко (примечательно, что этот театр был создан в том же году, в котором родился и сам великий оперный тенор).
О донецких постановках с участием Соловьяненко известно из воспоминаний театроведа Елены Цымбал, дочери человека, который в то время служил режиссёром Донецкого театра оперы и балета имени А. Б. Соловьяненко.
Чужой среди «своих»
В то время, как Анатолий Соловьяненко покорял вершину за вершиной, в Киевском театре, служению которому выдающийся тенор отдал тридцать лет своей жизни, чистое искусство было не в приоритете.
В одном из своих интервью Соловьяненко рассказывал:
«Порядки, царящие в Киевской опере, производили гнетущее впечатление. Впоследствии мы с Николаем Кондратюком, который также стажировался в La Scala, попытались что-то предпринять, научить людей работать по-другому, как это принято за рубежом, но что-либо изменить в нашем болоте было почти невозможно».
Соловьяненко отмечал, что в России настоящее искусство справедливо считают одним из столпов державности. «К сожалению, в Украине этого не понимают», — добавлял с горечью он.
Выдающийся оперный тенор был воспитан так, что даже видя всё несовершенство внутренних порядков театра, в котором он прослужил всю свою жизнь, не могли вынудить его сменить место работы. Киевский театр оперы и балета этого поступка не оценил. За шесть лет до своей кончины Анатолий Соловьяненко был постепенно отстранён от выступлений. Такое предательство человек, посвятивший всю свою жизнь служению искусству и не мыслящий себя без пения, переживал крайне тяжело.
Один из сыновей Соловьяненко позднее вспоминал: когда во время прогулок по Киеву к его отцу подходили прохожие с вопросом о дате следующего выступления, Анатолий едва сдерживал слёзы.
Увольнение гениального тенора администрация театра обставила очень хитро: Соловьяненко находился в лучшей вокальной форме, но с происходившим в театре ему было тяжело мириться, потому он и перешёл на работу по договору (Анатолию платили не помесячно, а только за те спектакли, в которых он пел). Но вот на сами постановки его стали приглашать всё реже, а позднее и вовсе уволили «в связи с отсутствием фактических творческих связей с коллективом». Это был очень тяжёлый удар для Анатолия Соловьяненко. Спустя некоторое время его не стало.
По словам супруги «донбасского соловья», 29 июля 1999 года он проснулся в прекрасном настроении (такого настроения домочадцы давно не замечали у великого тенора). Анатолий Соловьяненко приготовил завтрак, шутил, но вдруг заторопился на дачу, хотя эту поездку вся семья планировала осуществить на следующий день.
Соловьяненко отправился на дачу в одиночестве. На улице стояла невыносимая жара. Великий оперный тенор сел на автобус. Приехав, он сразу же отправился на речку, где много плавал. После сказал тёще, что приляжет отдохнуть на пару часов, но больше так и не поднялся. Медики установили, что причина смерти — острая сердечная недостаточность. На сердце они обнаружили следы семи микроинфарктов, о которых близкие Анатолия даже не догадывались.
На прощание с «донбасским соловьем» собралась огромная толпа поклонников его таланта. Панихида продолжалась больше четырёх часов.
В Донецке память о выдающемся земляке свято берегут и по сей день. В его родном вузе бережно хранятся копии написанных рукой великого тенора автобиографии и других документов, а у театра, названного в честь «донбасского соловья», стоит покрытый сусальным золотом памятник: Анатолий Соловьяненко изображён в образе Герцога из оперы «Риголетто» Джузеппе Верди. И хотя сам выдающийся тенор ушёл от нас двадцать три года назад, его наследие продолжает жить и вдохновлять молодых вокалистов на искреннее служение искусству.