Промышленный гигант Луганщины: хроники Алчевского металлургического комбината

Рождение завода

Как и большинство ключевых донбасских предприятий, Алчевский комбинат был основан в период бурной разработки Донецкого бассейна в конце 19 — начале 20 веков. Земля, на которой сегодня стоит предприятие, до 1880-х годов принадлежала четырем помещикам, которые после отмены крепостного права не смогли сохранить хозяйство на принципах наемного труда и заложили свои угодья. А выкупило их Алексеевское горнопромышленное предприятие, одним из учредителей которого был харьковский купец первой гильдии Алексей Алчевский, человек с хорошей практической смекалкой. Он совершенно точно рассудил, что именно в этих краях строительство металлургического производства может принести огромную прибыль и пользу. Условия действительно были максимально благоприятными: рядом пролегала постоянно разрастающаяся железная дорога, уже были обнаружены рудники с качественным коксующимся углем и отстроены первые коксовые печи, велись разработки криворожских железорудных залежей. И главное — тут было много дешевой рабочей силы.

Алексей Кириллович Алчевский — видный русский промышленник и предприниматель, создатель первого в России ипотечного акционерного банка, общественный деятель. Активно занимался благотворительностью и просветительской работой, на собственные средства строил церкви, больницы и школы.

В 1895 году по инициативе Алчевского было создано Донецко-Юрьевское металлургическое общество — ДЮМО. Его силами началось строительство крупного по тем временам металлургического завода возле станции Юрьевка в двух километрах от села Васильевка (сегодня это один из микрорайонов города Алчевска). Завод получил название Донецко-Юрьевский. Автором проекта выступил выдающийся горный инженер, один из первых крупных российских специалистов по металлургии Аполлон Мевиус, который стал также первым директором завода.

Под первоначальное строительство были отведено больше гектара земли, приглашены специалисты из Германии, закуплено зарубежное оборудование. Рабочих нанимали опытных — с Юзовского, Дружковского и других металлургических заводов. Прибыли артели из Воронежа, Курска, Орла, Рязани, Минска, Костромы. Для неопытных энтузиастов тоже нашлись вакансии: нужны были землекопы, строители, грузчики, разнорабочие. Сотни разорившихся безземельных крестьян из Екатеринославской, Полтавской, Черниговской губерний хлынули сюда в поисках заработка. Для размещения всего рабочего люда спешно строятся бараки и казармы вблизи завода — так называемая Старая колония. Для администрации возвели ряд добротных каменных домов.

26 мая 1896 года в торжественной обстановке, после молебна и освящения была задута первая доменная печь. Эта дата и сегодня отмечается как день рождения предприятия. В том же году запущены вторая домна и первая мартеновская печь. Уже отстроены литейный, модельный, кузнечный, ремонтный цехи. К концу первого года работы завод выплавил почти 32 тонны чугуна и 8,5 миллионов тонн стали.

Прототип доменной печи появился в Китае в 4 веке нашей эры. В ней можно было перерабатывать только легкоплавкие руды. В Средние века возникла потребность в гораздо больших объемах железа, и для его добычи нужно было использовать более тугоплавкие породы. Это привело к последовательной модернизации печи. Уже в 17 веке с помощью плавильной печи, оснащенной гидравлическими мехами, успешно изготавливали сталь, чугун и железо для ковки. Домна значительно выросла в размерах и могла достигать пятиметровой высоты.

В России первая доменная печь появилась в 1630 году в Туле. Спустя сто лет домны уже активно строили на Урале. Печи становились более производительными, вместо древесного топлива с 18 века начали использовать более экономичный и теплоемкий каменный уголь. Однако вплоть до начала 20 века обслуживание домны требовало тяжелого ручного труда и было сопряжено с большими рисками для здоровья рабочих.

Современная доменная печь — это целиком механизированный, управляемый электроникой аппарат, вес которого может достигать 30 тысяч тонн. Температура в очаге горения кокса составляет 1700–2100 градусов Цельсия.

Изображение плавильной печи встречается на гербах Екатеринбурга, Луганска и Барнаула.

Строительство длилось еще несколько лет, и уже к 1898 году на заводе работали четыре доменные печи и две мартеновские, были запущены первые прокатные станы. Завод заработал по полному металлургическому циклу, то есть здесь не только выплавляли чугун и сталь, но и производили из них первичную прокатную продукцию. На заводе изготавливали круглое, квадратное, полосовое, шинное и обручное железо, железо для ковки колес, оси экипажей, листовое и кровельное железо, лемешное железо для плугов и многое другое. Трудилось тут более 3000 человек.

Прокатка — это обработка раскаленного до определенной температуры металла давлением на прокатном стане. С помощью прокатки металлической заготовке придают нужную форму. Так, в частности, производятся трубы, листы, балки, арматура, прутья, швеллера, уголки. Такая продукция называется прокат.

В чужих руках

Богатый природными ресурсами Донбасс привлекал не только российских инвесторов, но и зарубежных, которые особенно ценили дешевую рабочую силу и отсутствие законов, регулирующих права трудящихся. Хваткие и практичные европейские дельцы быстро осваивали земли, выкупали их у помещиков и крестьян, в рекордные сроки возводили новые и новые предприятия, практически не встречая сопротивления местных капиталистов. Неудивительно, что к началу 20 века все крупнейшие металлургические заводы Донбасса принадлежали иностранным акционерам.

Исключение составлял только Донецко-Юрьевский завод. Его владелец Алексей Алчевский всячески препятствовал экспансии иностранцев в экономику региона и свой завод строил на отечественные средства. Однако конкурировать с большим и мощным иностранным капиталом ему было не под силу. В 1901 году на фоне экономического кризиса он совершает самоубийство (по другой версии — был убит). В память об основателе завода по ходатайству русских промышленников железнодорожная станция Юрьевка была переименована в станцию Алчевское. Станция в свою очередь дала неофициальное название прилегающему к ней рабочему поселку, из которого потом вырастет город Алчевск. По официальным же документам поселок назывался Юрьевский завод.

Смерть Алчевского и экономические проблемы привели к тому, что акции Донецко-Юрьевского завода сильно упали в цене, задолженности по кредитам достигли нескольких миллионов. На долгое время завод погрузился в неопределенность и тяжбы. Дела перешли в руки иностранцев, бухгалтерия отныне велась только на французском языке. Производительность завода существенно снизилась. Было уволено 27% рабочих, впервые с момента основания завода была урезана зарплата, отменены пособия за производственные увечья. Неудивительно, что, когда по стране начали вспыхивать очаги революционных настроений и забастовки, рабочие ДЮМО живо откликались. В ряде случаев им удавалось добиться исполнения своих требований.

Из доклада администрации завода Общему собранию кредиторов за 1907 год: «Истекший операционный год оказался весьма тяжелым для всех металлургических предприятий России вообще, а для Донецко-Юрьевского завода в частности. На нас отразилось прежде всего чрезвычайное повышение заработных плат. Явление это — отклик пережитого тревожного времени — приняло столь ненормальные размеры, что Администрация сочла себя вынужденной […] сместить большую часть технического персонала и поставить во главе завода новых лиц».

Что значило быть металлургом на заводе начала прошлого века? Это и сегодня чрезвычайно тяжелая работа, требующая большой физической выносливости. А сто с лишним лет назад человек, решивший стать металлургом, равно как и шахтером, не на шутку рисковал собственной жизнью и здоровьем.

Прежде всего это была работа на износ. Загрузку печей тогда производили вручную. В вагонетку грузили больше центнера железной руды и катили к домне. Вручную закидывали 40-50-килограммовые куски руды в печь. Расплавленный чугун вытекал из домны прямо на литейный двор, в специальные формы из песка и там остывал. В это время здесь стояла невыносимая духота, воздух был загазован и ядовит, но работа не останавливалась. Когда чугун застывал и становился сплошной плитой, его разбивали тяжелыми молотами на огромные чушки, которые затем — опять же вручную — грузили в вагоны.

О технике безопасности не было и речи. Вблизи домен и мартенов температура превышала 1000 градусов, но люди работали там без спецодежды и спецобуви, вооруженные только лопатой или ломом. Конечно, в таких условиях рабочие часто получали тяжелые увечья и даже гибли.

До 1897 года продолжительность рабочего дня в России никак не регулировалась, но даже появившийся в 1897 году закон «Об ограничении рабочего дня для всех рабочих и установлении обязательного воскресного и праздничного отдыха» не сильно помог простому люду, поскольку трудовой день официально длился 11,5 часов, и никак не учитывались сверхурочные нагрузки.

При этом рабочие как правило не могли рассчитывать на нормальное медицинское обслуживание, жили в тесных домах без канализации и водопровода. Иностранные хозяева не стремились улучшить жизнь металлургов. Средняя зарплата заводчанина составляла 45-46 рублей в месяц. И если одинокому человеку этого хватало на основные нужды, то вот семейным приходилось очень туго. Кроме того, администрация завода частенько урезала доходы рабочих, штрафуя их за всевозможные провинности, порой совершенно абсурдно и несправедливо. Так, например, «за нарушение во время нахождения в заводе или мастерских тишины» взимался 1 рубль, «за вход или выход из завода и мастерской через неназначенные для сего ворота» — 50 копеек. А за дерзкий разговор с начальством нередко сразу увольняли.

Очевидно, что подобное отношение руководства только укрепляло революционные настроения металлургов.

Заводы — рабочим!

Революционные страницы истории Донецко-Юрьевского завода — пожалуй, одни из самых динамичных. Протестные движения тут назревали еще в конце 19 века, стачки и конфликты с руководством вспыхивали практически ежегодно вплоть до 1917 года. Металлурги ДЮМО бастовали в январе 1905 года, активно участвовали во всероссийской политической стачке в декабре 1905 года, в 1906 году добились создания профсоюза. Многие активисты расплачивались за дерзость собственной жизнью или вынуждены были годами скрываться от полиции.

Первый социал-демократический кружок возник на Донецко-Юрьевском заводе еще в 1898 году. Его организовал рабочий-литейщик Иван Галушка. К нему в числе прочих примкнул будущий известный революционер и один из первых Маршалов СССР Климент Ворошилов. Тогда он еще был простым крановщиком и хорошо знал все невзгоды заводчан. Ему самому приходилось работать в цехах, где скапливался выделявшийся при разливке чугуна удушающий газ. Он активно участвовал в стачке крановщиков, которую поддержали и рабочие других цехов. Требования забастовщиков были исполнены, но Ворошилов попал под пристальное внимание администрации. Вскоре, после обысков и слежки, он был уволен и долгое время скитался по югу России в поисках работы.

Предреволюционные годы были чрезвычайно неблагоприятными и для производства. Из-за недостатка топлива и сырья остановили две доменные печи. Выплавка чугуна снизилась на 19%, а выпуск проката — на 24%. Множество рабочих мобилизовали в период Первой мировой, на их место пришли женщины и подростки. За 10 месяцев 1916 года число таких работников выросло втрое. При этом платили женщинам и детям в два, а то и в три раза меньше, чем мужчинам за ту же работу.

Совершенно закономерно, что известие об успехе Февральской революции, которое пришло в Алчевск в марте 1917 года, металлурги ДЮМО встретили с большим воодушевлением. Началась череда митингов, собраний. Несмотря на то, что в первые месяцы после революции завод формально оставался в руках прежних хозяев и была погашена уже третья доменная печь, металлурги ввели восьмичасовой рабочий день и как могли поддерживали производство. Однако впереди их ожидало несколько лет военного застоя и нищеты.

Новая веха истории началась в июне 1925 года. Советское государство изыскало средства на возрождение к жизни металлургического гиганта Донбасса, сильно пострадавшего от двух войн. Более двух миллионов рублей на восстановление производства и 800 тысяч на жилищное строительство — немалые деньги, особенно если учесть экономический фон тех лет. В этом году заводу было присвоено имя товарища Ворошилова. (Чуть позже, в 1931 году, сам городок будет переименован в Ворошиловск и просуществует под этим названием до 1961 года, когда получит название Коммунарск. А вот название Алчевск вернется только в 1992 году.)

В феврале 1926 года завод дал свой первый после долгого застоя гудок.

«В торжественной обстановке пущена домна № 2 на заводе имени т. Ворошилова. Пуск домны — первый шаг к полному оживлению и восстановлению завода — был подлинным праздником для рабочих. На торжестве присутствовало около 2000 человек. Октябренок, 4-летний малыш из детского дома зажег топку и этим привел домну в действие» — газета «Луганская правда», 28 февраля 1926 года.

В довоенное время завод успел существенно восстановить силы и нарастить новые мощности. Были сооружены две новые механизированные доменные печи, возведены объекты газоочистки, рядом построен коксохимический завод. Производство набирало обороты, выпускались новые марки качественной стали — заводчане ежедневно доказывали, что каждая потраченная на возрождение предприятия копейка была потрачена не зря. Именно в эти годы появляется первый заводской дом культуры, улучшаются условия жизни работников.

Для изможденного нищетой и невзгодами рабочего народа это был настоящий ренессанс. Ренессанс накануне новой страшной трагедии.

Сопротивление металла

Документы и архивы в подробностях сохранили сведения о том, как металлургический завод пережил Великую Отечественную войну и оккупацию нацистов. Огромное число добровольцев ушло с производства на фронт, женщины, старики и дети снова стали на их места у печей и станов. В 1941–1942 годах, под регулярными бомбардировками фашистов, тут изготавливали металл для орудий — в частности, высокопрочную сталь для моторов танков и самолетов, а затем и снаряды для минометов. К счастью, до начала оккупации в 1942 году удалось частично эвакуировать оборудование завода — три с половиной тысячи вагонов отправились на Южный Урал, в Узбекистан и Казахстан. Там из этого оборудования были сооружены предприятия, на которых трудились в том числе и эвакуированные алчевцы.

За время оккупации немцы полностью разрушили 4 доменные и 7 мартеновских печей, все цехи, паровозное депо, ТЭЦ, плотины водохранилищ и все насосные станции, градирни, паровые машины. Завод был превращен в руины. Кроме того, были уничтожены рабочие поселки, где до войны проживало около 6 тысяч человек.

В сентябре 1943 город был освобожден от оккупации. Каждый третий работник завода не вернулся с войны. Позже, в 25-ую годовщину Великой Победы, металлургам Алчевска, погибшим на фронте, будет воздвигнут памятник, на котором запечатлены имена 825 рабочих-солдат.

Летопись успехов

В биографии завода, как и в биографии человека, есть белые и черные полосы, периоды трудностей и благоденствия. Металлургам Алчевска испытаний было отмерено с лихвой — они практически непрерывно сыпались на завод с начала 20 века. Но зато история предприятия с 50-х годов и вплоть до перестройки — это сплошная светлая полоса, история непрерывного развития и производственных побед. Именно в этот период завод достиг своего расцвета и нарастил мощности, сопоставимые с ведущими металлургическими комбинатами Союза.

Прежде всего, ставка делалась на модернизацию производства. Всего за шесть лет, с 1952 по 1958 годы, было введено в эксплуатацию 10 крупнейших в стране современных мартеновских печей. 500-тонная мартеновская печь № 7 — на тот момент мощнейший сталеплавильный агрегат во всей Европе! Кроме того, восстановлены домны, улучшены прокатные технологии. Возводятся новые цехи — механический, кислородный, чугунолитейный, цех нержавеющей стали и газовой аппаратуры, снабженные по последнему слову науки и техники.

В эти же годы завод, с которым к этому времени связана история практически каждой семьи в Алчевске, целиком оправдывает статус градообразующего предприятия. Базовой инфраструктурой город действительно обязан металлургическому заводу. Строятся новые здания городской больницы и поликлиники, вовсю развивается образовательная система города, открывается профтехучилище. Появляются творческие танцевальные, песенные, театральные коллективы завода. В 60-х начинает работу музей истории предприятия. Издается заводская газета «За металл». С июля 1966 года завод переходит на пятидневную рабочую неделю, и у алчевцев появляется больше времени для учебы и отдыха. Дворец металлургов и библиотека становятся центрами культурной жизни города. Кроме того, реконструируется городской стадион «Сталь», где регулярно проходят футбольные матчи.

Большим подспорьем для заводчан стала развернутая социально-бытовая и оздоровительная инфраструктура предприятия. Была построена водолечебница, санаторий-профилакторий «Металлург», открыты пансионаты на берегу Черного моря и в Луганской области. Детские сады и школы, состоявшие на балансе завода, были гордостью города. Заработали собственные подсобные хозяйства. В эти годы число сотрудников завода превышало 24 тысячи.

В 1969 году на заводе открыли не имеющий аналогов на других производствах цех здоровья, задачей которого было внедрить практики здорового образа жизни в рабочий процесс и быт сотрудников. Так, стали нормой производственная гимнастика, физкультурные паузы для каждого вида профессий. В ведении цеха находился прекрасно оборудованный дворец спорта, санаторий-профилакторий с обширной лечебной базой и оздоровительный центр с саунами, тренажерными залами, массажными кабинетами и мастерскими.

В феврале 1982 года завод с большой торжественностью отметил выпуск 100-миллионной тонны чугуна, а год спустя — выпуск 100-миллионной тонны алчевской стали. С 80-х годов завод преобразован в комбинат и входит в число крупнейших предприятий черной металлургии УССР.

География заказов для Алчевского металлургического комбината охватывает все страны СССР. Металл, выплавленный здесь, шел на судостроительные заводы Николаева, Керчи, Калининграда для сооружения океанских кораблей, использовался при строительстве нефте- и газопроводов Тюмени, Ухты, Баку, был востребован в автопроме Москвы, Минска, Тольятти, Волгограда, Харькова, Ярославля. Продукция из Алчевска — в тепловозах Луганска и Коломны, в железнодорожных вагонах Калининграда, Алтая, Твери, в Курской, Волжской, Киевской, Кременчугской электростанциях, в оборудовании промышленных производств Екатеринбурга, Москвы, Гомеля, Челябинска, Краматорска. Киевское и московское метро и даже Останкинская телебашня строились с использованием алчевского металла.

Безоговорочным авторитетом пользовалась продукция АМК и на международном рынке. Так, алчевская сталь была использована при строительстве металлургических комбинатов в Индии, Иране, гидроэлектростанции в Египте, нефтеперерабатывающих заводов в Ливане, Иордании, Ливии, Сирии, текстильных фабрик в Гвинее, Сомали, машиностроительных заводов в Индии, Вьетнаме, Аргентине, на Кубе, оросительных систем в Алжире и Марокко. Металлопрокат из Алчевска регулярно поставлялся в Польшу, Румынию, Болгарию, Югославию, Чехию.

После распада Советского Союза комбинат испытал все трудности перехода на рыночную экономику. Пришлось фактически заново выстраивать цепочки поставки сырья и дальнейшего сбыта продукции, искать новых заказчиков. Из государственного предприятия комбинат перешел в статус открытого акционерного общества. Усилиями руководства и самих сотрудников не прекращалась посильная модернизация предприятия, но к концу 90-х комбинату пришлось пройти процедуру банкротства. В 2000-х началось планомерное перевооружение ключевых производственных площадок предприятия, которое, к сожалению, не удалось довести до конца. Это время запомнилось сотрудникам ликвидацией социально-культурного и оздоровительного комплекса АМК, закатом многих любимых металлургами традиций. Но никто еще не мог подумать, что всё это было предвестием куда более серьезных и болезненных перемен.

Что дальше?

Алчевский комбинат виден практически из любой точки города: многометровые трубы мартеновских печей на фоне синего неба — готовый индустриальный пейзаж для открыток. Сегодня они действительно годятся только для открыток: мартенов на предприятии уже много лет нет — вместо них более современные конвертерные печи. На парковке рядом с главным въездом — пара десятков автомобилей. Неподалеку — аллея с портретами передовиков производства — видно, что фото свежие и регулярно обновляемые. Дружелюбная охрана осматривает въезжающие машины, по территории заводоуправления курсируют деловитые девушки с документами и сосредоточенные мужчины в рабочей спецовке и касках. Уже здесь становится понятно — комбинат живет.

И живет, конечно, не только в своей административной части. Гудят и дышат жаром производственные цехи, катятся по рельсам груженые вагоны, выходят на перекур взмокшие от напряженной работы металлурги. Льется чугун, плавится сталь, без устали движутся прокатные станы. Вопреки войне, страху, прогнозам скептиков и врагов.

В 2014 году предприятие оказалось в тяжелейшем положении. По инициативе украинской стороны производство, находящееся на неподконтрольной Киеву территории, было отрезано от всех необходимых ресурсов: технической воды из Северского Донца, электричества, поставок криворожской руды. К этому времени накопились задолженности по заработной плате. Город интенсивно обстреливался ВСУ, и многие сотрудники вынуждены были спешно уезжать. Предприятие было остановлено. К счастью, территория комбината не пострадала от обстрелов, только один раз обломки «Точки-У» приземлились на окраине, не причинив большого вреда.

«Точка-У» — высокоточный управляемый ракетный комплекс с дальностью полета ракеты до 120 км, который неоднократно использовался вооруженными силами Украины во время конфликта в Донбассе в нарушение Женевской конвенции.

В условиях войны комбинат периодически возобновлял работу, но в одиночку справиться с накопившимися проблемами было немыслимо. Опять замаячила угроза полного краха.

Настоящим спасением стали поставки сырья из России в 2017 году — с этого момента связь с большой землей уже не прерывалась. В 2021 году предприятие перешло под контроль российского Южного горно-металлургического комплекса, были погашены задолженности по зарплате и восстановлена работа важнейших площадок комбината.

Промышленность — это только на первый взгляд область совершенно практическая, обусловленная исключительно экономическими интересами. На самом деле для успешной работы любому заводу, комбинату, фабрике нужны не только материальные ресурсы — нужны еще перспектива и надежда. Надежда на скорое возвращение домой — вот то, что вдыхает жизнь в застывшие домны и цехи, запускает весь этот громадный производственный организм, дает силы людям изо дня в день хорошо выполнять свою работу. Металлурги Алчевска убеждены, что только дома, под мирным небом, можно жить и трудиться в полную силу, только дома весь неизведанный еще до конца потенциал этого векового предприятия, этой земли сможет раскрыться целиком и принести большие плоды.

И, как показывает история, они совершенно правы.