Posted 28 ноября 2018,, 09:34

Published 28 ноября 2018,, 09:34

Modified 14 декабря 2023,, 15:51

Updated 14 декабря 2023,, 15:51

Найдите общее у хирурга и педиатра

28 ноября 2018, 09:34
Вы доверяете врачу? Сегодня складывается неоднозначная тенденция, когда одни серьезно задумаются над этим вопросом, а другие будут готовы предъявить десяток ссылок с разбором судебной практики по медицинским делам.

Социальный проект «Профессия - ВРАЧ» призван показать, что представляет собой носить это звание.

Скальпель, ножницы, бумага

Вместо обеда – перекус с кофе, небольшой отдых между осмотрами, перевязками и операциями. В самой операционной нет шуток, как нет и паники. «Скальпель», «Ножницы», «Опустите стол» – вот это все есть, да, как убедилось ИА «Город55», побывав в омском Клиническом медико-хирургическом центре. Но нельзя называть медицину сферой услуг, считает хирург Илья Зятьков. Иначе пациенты попадают под понятие товара. Нет, медицина – это искусство. Уверенность в этом врачу дает 20 лет профессионального стажа и 30 лет знакомства с отраслью: еще будучи школьником, Зятьков пошел работать санитаром.

«Впервые я столкнулся с медициной в 14 лет. Летом на школьной практике пошел работать санитаром в ГБ-1 в операционную к Азарию Николаевичу Кабанову (в его честь была переименована больница. – Прим. ред.). Легендарная личность. Чтобы устроиться, пришлось собирать кучу справок. Но добился и лето проработал. Не знаю, почему заинтересовало пойти именно в больницу. Может, потому что окна квартиры выходили как раз на операционную, – вспоминает хирург. – Когда посмотрел, как работают корифеи, светила, захотелось так же. Это необычно – хирургия. Это искусство. Захотелось принимать в этом участие».

Сегодня Зятьков ведет в среднем от 5 до 15 пациентов. На рабочем месте спокойно провести интервью невозможно. В хорошем смысле.

«Не будете вызывать сейчас?» – спрашивает проходящая мимо пенсионерка.

«Я позову, не переживайте».

***

«Илья Николаевич, давление 110 на 70. Бульбу делаем? (аппарат Боброва на медицинском сленге. – Прим. ред.)», – теперь уже спрашивает медсестра.

«Да, обязательно. Полегче ему?»

«Да».

«Хорошо. И ЭКГ закажите еще».

***

«В приемнике? – отвечает хирург на звонок. – Сейчас подбежать могу, посмотреть пациента».

И бежит. И так весь день. Хирург уверен, что это нормально, когда коллеги просят помочь, посоветовать. «По одному мы не работаем, это команда. Очень много зависит от персонала, от настроя. Вот идет санитарочка, – говорит он и показывает на медработницу. – Она все знает, поможет, с ней хоть в разведку, хоть в бой».

С пациентами сложнее. У каждого из них своя психика, к каждому нужен подход. Врач не делает разницы между больными, но признался, что, например, к бездомному первая реакция может быть не самая приятная. Но когда начинаешь работать с человеком, эмоции отходят на второй план. Полная самоотдача – вот что значит быть врачом, по мнению Зятькова.

«В современном обществе существует «особое» отношение к медицине. То врачи навредили, то больница плохая. Из-за такого расхожего мнения большинство пациентов на первом приеме испытывают как минимум тревогу, – рассуждает врач. – Многие боятся напрасно. Это для них может быть впервые, но не для нас. К сожалению, не лучший психологический момент в том, что, по законодательству, мы рассказываем о возможных рисках, исходах, о которых пациенту спокойнее было бы не знать. Он должен знать, что может умереть. Когда подпишет бумагу о согласии на операцию, ведет себя по-другому. Но в условиях современного общества мы вынуждены это делать. Раньше о некоторых вещах старались не говорить. Раньше человеку в белом халате доверяли безоговорочно, сейчас доверие надо заслужить».

По Зятькову видно, что он по-прежнему увлечен своей профессией. Пытаясь вспомнить, что неординарного, шокирующего ему приходилось видеть, ему тяжело выбрать конкретный случай – все операции яркие, не было и двух похожих. Из последних – пациент с дырой в грудной клетке.

Мужчина еще несколько лет назад получил ножевое ранение, лечился в районной больнице, не долечился и сбежал. В итоге произошел некроз тканей, часть грудной стенки отторглась и легкое стало дном раны. Его было видно. Оно разрушалось. Больному переместили ткани, учитывая законы – насколько и какие ткани можно растягивать и передвигать, сделали реберный каркас из специального материала, замещающего костную ткань, проложили сетчатый имплант, который отвечает за упругость и заменяет межреберные мышцы, а поверх всего закрыли оставшимися тканями грудной стенки.

«Действительно, напоминает то, как из гранита высекают статую. Не имея склонности к этому, заниматься таким не будешь. Если работать становится неинтересно, нужно что-то менять: либо отношение к работе, либо – саму работу. Но основной интерес все-таки – сделать что-то новое. В какой-то момент устаешь, конечно, но надо уметь отвлекаться. Для этого есть хобби, есть общение, семья».

Врач признается, что он счастливый человек, и счастье для него – быть полезным окружающим и, в первую очередь, семье. Вместе с женой – тоже медиком – они воспитывают двух дочерей, старшая из которых учится в медуниверситете. На медобразовании родители не настаивали, но и отговаривать не стали: девушка сама все видела, имея таких родителей.

«Это физически тяжелая работа. В день по четыре операции, с утра и до вечера могу пробыть в операционной. Бывают ситуации, когда в какой-то момент теряешься в душе. Столько вариантов решения, или на первый взгляд их не видно вовсе. Доли секунды хватает, чтобы взять себя в руки. Жизнь заставляет решения принимать быстро. Конечно, ты чувствуешь этот груз ответственности. Когда в руках бьется чье-то сердце – не в переносном смысле, а в прямом. Когда работаем с сосудами, из которых даже при неполном повреждении вся кровь вытекает за 30-40 секунд. Есть риски, но есть и драйв», – признается в любви к профессии хирург.

Драйв в участковой поликлинике

ЧП, поток пациентов и – дети. Точно такая же высшая медицина происходит в детской участковой поликлинике №2 на Левом берегу. «Главный (врач – Прим. ред.) предупреждал, что хотите сделать материал, только чем я могу быть вам интересна? Не знаю…», - так началось наше знакомство с участковым педиатром Ольгой Башировой. На самом деле - многим.

Врач лечит малышей и успокаивает родителей последние 32 года. Из них 29 лет длится ее тандем с медсестрой Раисой Исаченко, которая всегда придет на подмогу. В день интервью омички как раз отмечали годовщину совместной работы. Сразу, без вопроса, педиатр призналась:

«Я свою профессию люблю и благодарна ей. Потому что могу однозначно сказать, что счастлива. У меня мама фельдшер была. Тоже всю жизнь отдала медицине, одна на 4 деревни. Это все было на моих глазах: и в поле, и в лодке, и на тракторе, поздние вызовы, ночные роды. Именно благодаря маме я пришла на педфак. Правда, поначалу мне хотелось на лечфак, хотелось в Антарктиду, а мама сказала хорошо подумать, потому что дети - это всегда приятно и радостно. И я ни минутки не пожалела», - с улыбкой делится врач, пока появилось небольшое «окно» между пациентами.

Такое редкость. То и дело заглядывают в дверь «просто спросить», «просто взять направление» и так далее. Семь человек скопилось в кабинете: мама с ребенком пришла на осмотр, еще две мамы с вопросами, пока две медсестры пишут им назначения, и врач, которая координирует все это.

«Ты за мамой спрятался? Как тебя зовут?» - обращается врач к новому пациенту.

Мальчик молчит. Потом тихонько называет имя.

«Тетя тебя не будет обижать», - успокаивает ребенка мама, пока педиатр пытается послушать его фонендоскопом.

«Вот здесь еще капельку послушаю и потом спинку».

«Видишь, как врач лечит не больно».

А вот посмотреть больное горло – страшнее. Мальчик начинает капризничать. Но есть проверенный трюк: ребенок легко соглашается сказать громкое «А-а-а», если в рот посветить фонариком от смартфона.

«Тетя, смотри какие мама одела пакетики», - расслабляется мальчик в кабинете врача и уже сам начинает диалог, показывая на пакетики - бахилы.

Во время следующего «окна» врач рассказывает, как раньше держала на столе витаминки, чтобы как-то отвлечь ребенка, похвалить. Сейчас ничего такого нет. «Не разрешают держать в кабинете ни игрушки, ни цветы – санэпидрежим. Но у нас есть грамоты, медальки храбрым пациентам. Дети очень довольны. Такие признания для них даже лучше, чем сладости, которые и так купят родители», - отмечает она.

В день у педиатра по 40-50 приемов, по 5 минут на каждого. Конечно, этого мало. Недостаток времени Ольга Баширова компенсирует за счет вызовов на дом: там каждому родителю можно подробно объяснить все, что касается его ребенка. Особенно это нужно тем, кто впервые сталкивается с детскими болезнями. «Идешь и в жару, в дождь, и в метель - та же Антарктида. Иногда думаешь - ну зачем? Года два назад был сильный ливень, враз по колено стало воды. Никого на улице. А участковый все равно идет – дети же ждут. Мамочки тепло встречали, поили горячим чаем. 30 лет назад можно было больше общаться. Мамы согласны были ждать приема, со свечой сидели, если вся больница уже заканчивала работать и выключали свет, провожали домой, когда допоздна засиживались», - говорит педиатр.

На каждый минус профессии, как настоящий оптимист, которым себя считает, Ольга Баширова находит в разы больше плюсов. Да, работа физически сложная, по 10-12 часов, нельзя отсидеться в офисе, если на улице непогода. К тому же, сами мамы теперь все чаще вспоминают о своих правах, а не обязанностях как родителей. Усталость, эмоциональное выгорание – к этому нужно быть готовым. Но маленькие пациенты – самое дорогое, что есть на свете, а значит, работа стоит того, уверена Ольга Баширова.

«Мы работаем с детьми - много отдачи, много положительной энергии. Думаю, в педиатрии выгорание меньше характерно», - подметила врач.

Она признается, что по-прежнему может испытывать сомнения, и считает, что они должны быть. Страх за ребенка она не скрывает от родителей. Так, недавно педиатр лечила новорожденного с неонатальной желтухой. Маму выписали из роддома, все было хорошо, а потом состояние малыша стало ухудшаться. Родители отказались от госпитализации, но в поликлинике настояли на том, чтобы сделать анализы - подтвердилась необходимость госпитализации. Успели до того, как началась ядерная желтуха - разрушение головного мозга.

«Со слезами на глазах я честно сказала родителям, когда они потом пришли на обычный прием, что переживала больше, что не помню, как довела в тот день прием, потому что внутри все дрожало», - эмоционально рассказывает врач.

В другой раз, уже в нерабочее время, педиатр спасала соседскую девочку при стенозе гортани, когда из-за отека голосовых связок может произойти остановка дыхания. А однажды помощь понадобилась взрослому прохожему, у которого случился приступ эпилепсии.

В свое время педиатру предлагали стать заведующей, но та отказалась – «чтобы быть ближе к детям». «Племянница в детстве говорила, что я люблю чужих детей больше, чем ее, - смеется педиатр. - Есть те, кто не хочет, чтобы дети не шли по их стопам, а я буду только рада. У нас есть дети, которых мы «вырастили» и которые пошли в медицину. Теперь своих малышей к нам водят. Молодым докторам сегодня сложнее, но мы стараемся вселить им оптимизм и веру в профессию».

Начинающим коллегам педиатр советует: прежде всего отношения должны сложиться с мамой, а потом с ребенком. А родителям – улыбаться и любить своих детей.

Больше историй врачей - на сайте проекта "Профессия - врач".

Источник: ИА «Город55»

"