«Сибирские кактусы»: об омских вырубках и дворниках, воюющих с деревьями

В редакцию Города55 обратилась жительница поселка Лукьяновка, рассказавшая, что в ее дворе (проспект Мира, 163 б) спилили несколько вполне здоровых деревьев и вроде бы собираются пилить еще. Ответственной за это она считает старшую по дому, подрабатывающую там же дворником. Якобы женщина, утомившись уборкой листвы, решила скостить себе фронт работ к лету и добилась разрешения на обрезку. Причем разрешение, выданное городской администрацией на основании протокола заочного собрания жильцов, у нее есть, однако, по мнению соседей, документ она сфабриковала. Жители с удивлением обнаружили сначала рабочих с пилами, а потом и собственные подписи в протоколе, который до этого в глаза не видели.

«Подписи одной рукой поставили, это сразу видно. Каким-то чудом расписались те, кто давно уже здесь не живет, но, видимо, еще прописан», — возмущается жительница.

В попытках доказать махинации пенсионерки-активистки дошли до полиции, где, как они утверждают, участковый над ними лишь посмеялся. Следующим шагом стала жалоба в прокуратуру, которую спустили в тот же отдел полиции № 8. На следующий раз заявление там все-таки приняли, хотя женщины сомневаются, что к проверке отнесутся серьезно.

Сама старшая по дому отрицает и манипуляции с подписями, и какой-либо корыстный интерес со своей стороны. По ее словам, речь только о кронировании пяти деревьев, которые загораживают в квартирах свет и «лезут» ветвями в окна. Люди, живущие на «темной» стороне, сами просили ее об этом, утверждает она. А снесены были три дерева возле трансформаторной будки (причем одно сломалось само), так как по СанПиН в радиусе 10 метров вокруг нее ничего не должно расти.

«А вообще у нас все заросло кленами, их надо убирать, но мы только кронируем. Убираем только сломанные и аварийные. Мне оно надо ходить по квартирам и собирать подписи? Людям мешает, поэтому хожу. [Подавшие жалобу жильцы] возмущаются по любому поводу, что бы ни делалось. Им скучно жить, такое себе занятие придумали», — заявила она.

Ее оппоненты однако настаивают, что кронирование во дворе еще раньше проходило без разрешения, а когда документ путем махинаций был получен, то старшая/дворник восприняла это как карт-бланш на рубку и обрезку всего, что сама сочтет нужным, объясняя, что кругом деревьев и так много. Внести ясность в эту историю теперь могут только правоохранители (если проверка не окажется формальной). Протокол, на основе которого выдали разрешение, в единственном экземпляре находится в администрации. Нужно проверить и подписи, и соответствие вырубок документу.

За что критикуют?

Подобные микроконфликты в Омске случаются сплошь и рядом. Одним деревья мешают (затеняют / не проехать / «а вдруг упадет?»), других больше волнует защита от шума и выхлопов с магистралей. К примеру, прошлым летом был осужден омич, прорубивший себе удобный проезд во двор. Но чаще в этой связи критикуют политику городских властей по озеленению. В целом проблема массовых вырубок обострилась в последние лет пять, особенно на фоне сложной экологической обстановки и постоянных выбросов. Критикуются и масштабы рубок, и практика повсеместного кронирования (правильно называть это топингом), когда от деревьев остаются лишь уродливые обрубленные стволы. Омичи грустно шутят про «город-пень», бывший когда-то «городом-садом».

Администрация не раз оправдывалась тем, что рубятся только аварийные деревья — просто в Омске их очень много, — которые к тому же компенсируются свежими посадками по схеме 1:1. Если сносятся здоровые, например, для расчистки строительной площадки, то компенсация происходит по схеме 1:3. На снос каждого дерева должно быть получено разрешение. Выдает их комиссия при мэрии по сносу, обрезке и восстановлению зеленых насаждений в составе агрономов, общественников и депутатов горсовета. Все, кому по какой-либо причине помешали деревья, подают туда заявку, агрономы выезжают на место, составляют рекомендацию, а комиссия в конце голосует: рубить или не рубить.

Комиссия заседает раз в месяц, и за одно заседание может согласовать снос нескольких сотен насаждений (вплоть до 800 штук).

Некоторые общественники считают, что под топор деревья отправляют слишком легко. К примеру, предприятие без труда может получить разрешение на спил «некрасивых» тополей с пухом, пообещав высадить вместо них ели (которые и растут медленнее, и меньше поглощают газов, чем широколиственные деревья). При этом в открытом доступе отчеты комиссии не публикуются, несмотря на просьбы общественников. В то же время жителей, поднимающих шумиху из-за вырубок, упрекали в дилетантстве: дескать, специалистам виднее. Однако в конце 2018 года из-за широкой критики лишилась поста главный агроном Омска Галина Цыганова (ее должность в итоге сократили вообще, функционал перешел к заместителю директора по зеленому хозяйству УДХБ Михаилу Кирееву).

«За последние полвека системной последовательной работы по восстановлению зеленых насаждений в Омске не осуществлялось. Тенденция по резкому активному кронированию и спилу деревьев без соразмерной компенсации […] вызывает у общественности большой негатив. Поэтому мы вернулись к концепции «Город-сад», — говорила тогда мэр Оксана Фадина.

Оправданы ли вырубки?

Мы попросили оценить масштабы проблемы экспертов. Специалисты считают, что в Омске действительно много сухостойных деревьев, которые подлежат вырубке. Дело в том, что масштабные высадки происходили в 60-е годы, по принципу чем больше, тем лучше. Как раз сейчас эта волна насаждений подошла к критическому возрасту. Аварийные тополя обрушиваются при каждом сильном ветре.

«В таких случаях действительно нужно убирать. Это санитарная рубка. А там, где они просто киосочникам мешают, — это борьба за пространство. Тут городу надо жестко держать крен, что не всегда бывает», — отмечает профессор Аркадий Григорьев (преподавал экологию в ОмГАУ, ОмГПУ и ОмГТУ).

При этом, по его мнению, за деревьями в городе недостаточно ухода: нужны специальные системы, включающие дождевание, удобрения и т. д., чтобы повышать их выносливость и газоустойчивость. Проблема, с одной стороны, упирается в финансы, с другой, в квалификацию специалистов, говорит он.

«Озеленителей почти нет. Наши агрономы окончили овощеводческие отделения агрофака [ОмГАУ]. Они овощеводы неплохие, цветы могут выращивать, на День города это все представлять. А вот древесные растения не всегда хорошо понимают», - считает Григорьев.

У нас цветоводы главными агрономами являются, потому и проблемы», Аркадий Григорьев.

Вместо стихийных вырубок и таких же стихийных компенсационных высадок нужно переходить к планомерной реконструкции зеленых насаждений, уверен эколог. Это значит, подбирать для каждой местности подходящие породы деревьев с учетом максимальной высоты, ветроустойчивости и прочих параметров. Если бы в свое время агрономы не смешивали черенки женских и мужских растений, город не знал бы проблемы тополиного пуха. А вообще тополя — одни из самых газоустойчивых растений и нужны Омску. Массово заменять их другими растениями не такая уж хорошая идея.

Что касается пыльных бурь, которые, по мнению многих горожан, усилились из-за сокращения количества деревьев, Григорьев утверждает, что там другие механизмы: в Омске меняется ветровой режим (об этом с опасением говорили и в областном минприроды). Однако деревья гасят ветер, создавая турбулентное перемешивание воздушных масс, поэтому город действительно нуждается в озеленении.

Вопрос в деньгах

Декан агротехнического факультета ОмГАУ Алексей Гайвас, состоящий в комиссии по озеленению, согласен с этим, но признает, что на правильную работу не хватает денег.

«Мы [комиссия] пилим только то, что имеет плохое санитарное состояние. Говорят, что нужно осуществлять подбор по видам. Да. Но все упирается в деньги — было бы больше средств, больше бы высаживали. Сегодня просто так посадить дерево невозможно, сначала нужно облагородить территорию, подготовить почву, убрать старые насаждения, потому что скоро они начнут падать на молодые», — говорит Гайвас.

Председатель совета регионального отделения партии «Зеленые» Татьяна Давыдова, также член комиссии, обращает внимание и на законодательные пробелы. Школы и детские сады, которые проводят массовые вырубки и обрезки деревьев на своих территориях, освобождены от компенсации.

«Школы, детские сады перестраховываются — деревья старые, не дай бог, на кого-то упадет. А то, что дети болеют онкологией из-за этого воздуха, люди не понимают», Татьяна Давыдова.

Зачем кронировать?

В вопросе кронирования специалисты сходятся во мнении, что это неправильный подход.

«Кронирование — просто трата денег. Экологически это самое худшее решение»Аркадий Григорьев.

«Растения подвергаются четвертованию, и в этих условиях мы хотим, чтобы они еще газы задерживали и улучшали микроклимат. Я еще лет 40 назад статью писал, называлась „Сибирские кактусы“. Это просто изуродованные растения, на следующий год половина гибнет», — говорит Григорьев.

«Я на каждой комиссии говорю, что не нужно делать подмену понятий. То, что у нас делают — это не кронирование, а топинг — оставляют пеньки. Не обрабатывают срезы, это вызывает заболевания, деревья все равно гибнут», — утверждает Давыдова.

При этом, если взамен снесенного аварийного дерева высадят хотя бы одно новое, то в случае гибели кронированных компенсации не будет. Григорьев считает, что нужно сразу заниматься реконструкцией — сносить все, где не избежать обрезки, и заменять подходящими по виду новыми высадками.

В администрации же считают это нереалистичным в существующих условиях. Кронирование считают вынужденной мерой, но отказываться от нее не намерены.

«Когда-то переломный момент наступит, мы большую часть деревьев поменяем, уже не будет так в глаза бросаться. Сейчас мы не можем взять и спилить 50 тыс деревьев [и заменить новыми]: во-первых, нас жители не поймут, во-вторых, физически невозможно в таких масштабах раскорчевать и что-то новое сделать. Кронирование — мера вынужденная», — сказал замдиректора по зеленому хозяйству УДХБ Михаил Киреев.

Помимо прочего, с помощью обрезки деревьев городские власти перестраховываются от судебных исков омичей.

«В этом году у нас сумма исков от падения деревьев [на машины] превысила сумму исков из-за ям на дорогах. Поэтому мы их обрезаем», — говорит Киреев.

***

В целом ситуация такова: можно сколько угодно критиковать масштабные вырубки и безобразное кронирование, но пока от этого не уйти, поскольку огромная масса деревьев именно сейчас подошла к критическому возрасту. А создавать новый «город-сад» по современным экологическим стандартам Омску не по карману, поэтому придется ограничиться полумерами. Поступать как в 60-е, массово засаживая город тополями, тоже не имеет смысла: мы придем к тем же проблемам. И есть еще один нюанс. В городе осталось не так много места для новых посадок, все занято подземными коммуникациями.