Posted 8 ноября 2020,, 06:00

Published 8 ноября 2020,, 06:00

Modified 23 февраля 2022,, 14:55

Updated 23 февраля 2022,, 14:55

Как я лечился от СOVID в Омске. Оценка происходящего в больницах на реальном примере

Как я лечился от СOVID в Омске. Оценка происходящего в больницах на реальном примере

8 ноября 2020, 06:00
Фото: Медиахолдинг1Mi
Почти месяц в Омской области ежесуточно обновляется рекорд по количеству зараженных коронавирусной инфекцией. Сегодня можно констатировать, что минздрав Ирины Солдатовой оказался абсолютно не готов ко второй волне заболевания.

Корреспондент Города55 на своем примере расскажет, как он в течение месяца лечился, получив диагноз «пневмония с подозрением на СOVID-19». О том, как развивалась болезнь, что пришлось пережить, посещая больницы, и что помогло выздороветь.

Как все началось

В тот день, 7 октября, вернувшись с работы, почувствовал сильный озноб. Измерил температуру — 38.5. Первая мысль: «Неужели коронавирус?» Вспомнил, что самый яркий симптом — потеря обоняния. Принюхался — вроде все запахи слышу. Тем не менее опасения остались. Уж больно странное состояние, такого раньше не было. Обычно при ОРВИ сразу першит в горле и насморк. А тут ничего подобного — ни соплей, ни кашля. Только температура и дикая слабость. Ну, еще при попытке подняться с кровати комната идет кругом.

Выпил противовирусное и жаропонижающее. На следующее утро улучшения не наступило. Попытались вызвать врача на дом. Оказалось не так просто — либо номер занят, либо трубку никто не берет. Примерно через час наконец удалось дозвониться в регистратуру.

Пришедшая ближе к вечеру участковый терапевт в течение 10 минут выслушала жалобы, обследовала, выписала по стандартному протоколу противовирусные таблетки, антибиотик, витамины и ушла.

— А может быть, вы меня направите на МСКТ или сделаете тест на СOVID? — спросил у нее.

— Я не вижу пока для этого показаний, дыхание чистое. А на мазок мы направляем только с диагнозом «пневмония». Приходите на прием 13 октября, выздоравливайте, — сказала напоследок врач.

На следующий день стало хуже. Температура поднялась до 39.2 и держалась в следующие дни в диапазоне 38.5-39. Спустя еще сутки появился кашель, запахи не исчезли, но стали улавливаться не так ярко, как прежде. Возникли болевые ощущения в груди при вдохе, затем одышка. Поймал себя на том, что лежать на спине стало тяжело — приходилось учащено ловить воздух ртом. По причине нехватки воздуха заснуть получалось только на боку.

Как лечился

После появления новых симптомов, не дождавшись назначенного дня, отправился на прием в поликлинику. Приехав туда, понял, что лучше, видимо, было вызывать врача на дом. В 10 часов утра коридоры больницы на Комарова были забиты людьми. Выяснилось, что половина участков не работает из-за болезни врачей. Только отсидев около шести часов в очереди, я зашел в кабинет к терапевту.

Спустя пять дней с начала заболевания врач услышала у меня плохое дыхание. Назначила продолжать лечение и выписала направление на МСКТ. Сразу же предупредила: чтобы сделать компьютерную томографию, пациенты сидят в очереди по восемь часов.

На следующий день я приехал на МСКТ на два часа раньше времени, указанного в талончике. А там уже скопилось более трех десятков человек.

«Я в пять часов утра приехала, чтобы занять очередь»,

— сказала женщина, только что вышедшая из процедурного кабинета.

Прикинув, что на диагностику одного человека уходит минут 10, я сделал вывод, что ожидать придется примерно до часа дня. Реальность опровергла математические расчеты. Часов в 10 утра начали подъезжать автомобили скорой помощи с тяжелыми пациентами, и больных из поликлиники отодвинули. Вскоре на улице выстроилась цепочка из десятка карет скорой помощи. И постоянно прибывали новые. Пациенты, направленные терапевтами, начали возмущаться, было видно, что у отдельных людей состояние ничуть не лучше, чем у тех, кого привозят на тележках скорых. В итоге между собой договорились чередовать прохождение диагностики — один человек со скорой, один — из общей очереди.

Я попал в диагностический кабинет около пяти часов вечера. КТ показала, что у меня 24%-е поражение легких с характерными признаками вирусной пневмонии, возможно СOVID-19. Тут же на двери диагностического кабинета висело объявление: если у вас по результатам диагностики установлена пневмония, вызывайте на дом врача. Что я и сделал на следующее утро.

Пришедший терапевт еще раз выслушала меня. Отметила недостаточность дыхания и записала в очередь на СOVID-тест.

— В течение трех-пяти дней к вам приедет специалист, который возьмет мазок из носа и ротоглотки. Ежедневно врач делает заборы по 50 адресам. Поставлю вас в очередь, ждите. Раньше не получится»,

— сказала терапевт.

— А когда можно ожидать получения результатов?

— Это еще 5-7 дней после забора биоматериала. В случае подтверждения ковида вами будут заниматься уже врачи-инфекционисты. А пока продолжайте назначенное лечение.

Тем временем назначенное лечение мало помогало. Хотя сильный жар смягчился, приходилось бороться с упадком сил и сильным кашлем, который порой трудно было остановить. Любая физическая нагрузка, прогулки по комнате оставляли изможденным на долгое время. Знакомые врачи порекомендовали сделать развернутый анализ крови (гематологическое, коагулологическое и биохимическое исследования), чтобы оценить воздействие назначенных лекарств.

Заплатив более 2 тысяч рублей в коммерческой лаборатории и получив на руки результаты исследований, 16 октября я вновь отправился на прием к терапевту. Оказалось, что, как я ни пытался с помощью назначенных таблеток побороть вирус, он продолжал уничтожать лейкоциты и формировать риск возникновения тромбоза. (Анализ на Д-димер показал почти трехкратное превышение нормы.)

Врач сменила схему лечения. Назначила в виде уколов другой антибиотик и противовоспалительный препарат дексаметазон. (Этот препарат признан Всемирной организацией здравоохранения единственным эффективным средством лечения COVID-19.) Кроме того, к противовирусным средствам добавила таблетки для разжижения крови.

По всей видимости, новое лечение подавило дальнейшей развитие инфекции. Температура почти сразу упала до 37.5 и стабилизировалась на этом уровне. Самочувствие постепенно улучшалось, но одышка и общая слабость сохранялись. К следующему приему у терапевта я сделал повторный анализ крови. Согласно показаниям, врач добавила новый антибиотик и поменяла препарат, разжижающий кровь.

К концу месяца почувствовал, что все позади. К этому времени температура в норме держалась около пяти дней. И 30 октября на очередном приеме в поликлинике я попросил закрыть больничный лист. Хотя результаты теста на COVID-19 к этому времени так и не были готовы (впрочем, я не сомневаюсь, что у меня был именно он).

Врач не стала меня удерживать. Расписала профилактическое лечение в виде витаминов и иммуностимуляторов, а также порекомендовала побольше гулять на свежем воздухе, делать зарядку и надувать шарики для тренировки легких.

«Если есть интерес можете через недельку сдать тест на антититела, чтобы узнать был СOVID или нет», — сказала она напоследок. В ближайшие дни постараюсь это сделать.

Вместо итога

Несмотря ни на что, у меня самые искренние слова благодарности в адрес омских врачей. Они делают что могут, а сегодня вынуждены работать в очень жестких условиях. Мой участковый терапевт принимает в день по 30-40 человек с температурой и возможным ковидом, а потом еще около 20 вызовов на дом.

Но насколько хороши врачи, настолько плохим оказалось омское здравоохранение как система, которая не позволяет пациентам получать своевременную и качественную медицинскую помощь.

Проблемы были во всем, начиная с дефицита коечных мест в стационарах, отсутствия тестов на СOVID в лабораториях и лекарств в аптеках и заканчивая полным бардаком в организации работы поликлиник и стационаров, когда пациенты не могут дозвониться ни в скорую, ни врачу и вынуждены часами стоять в очередях на прием.

На момент моих посещений не было никакого разделения потоков и социальной дистанции. Пациенты с температурой и уже выздоровевшие вынуждены были находиться рядом. Люди с подозрением на ковид, пришедшие сделать МСКТ, сидели в очереди вплотную с тяжелыми больными со скорой.

По итогам болезни я похудел на пять килограммов и сделал один вывод. Он неизбежный, хотя не для всех приемлемый. Хотите вылечиться, а иногда и выжить — откладывайте деньги. Иначе шансов немного. Так получилось, что у нас в семье практически одновременно заболели четыре взрослых человека — я, жена и ее родители (СOVID или только лишь пневмонией, пока никто не знает — результаты тестов ждем до сих пор), не считая двоих детей, у которых до этого в течение недели была небольшая температура. Только на лекарства у нас ушло около 20 тысяч рублей. Повезло, что дефицит в аптеках мы почти не застали. Примерно столько же потратили на анализы, по которым врач вовремя корректировала лечение.

У пожилых родителей жены болезнь протекала тяжелее. Попытались положить в стационар ее отца — сказали: мест нет. Два раза делали КТ. В течение трех дней уровень поражения легких подскочил с 5% до 35%. С учетом сопутствующих заболеваний тянуть было некуда. Вызвали за 6 тыс рублей частную скорую.

«Если хотите спасти деда, делайте то, что я вам скажу. Вот такие таблетки, уколы, ежедневная капельница»,

— сказал приехавший врач. Полагаю, что только благодаря оперативно начатому лечению родители сегодня с нами.

Между тем отправленная на этой неделе в отставку руководитель омского минздрава Ирина Солдатова предпочитала не замечать проблем, говоря, что СМИ нагнетают обстановку и раздувают панику. Но я ни разу не видел в больницах паникующих. Видел людей на грани обморока с явными признаками заболевания, ожидающих приема терапевта, видел конфликты среди пациентов за место в очереди, доходящие чуть ли не до драки, видел больных, матерящих главврача поликлиники, а заодно и весь минздрав в целом за такую организацию оказания медицинской помощи, но паникующих — никогда. Налицо лишь паника, овладевшая медицинскими чиновниками, страх потерять кресло и быть обвиненными в профнепригодности.

Тяжелое наследство досталось новому министру здравоохранения Александру Мураховскому. Надо бы провести ревизию всей системы минздрава, но вряд ли у него сейчас на это есть время. В регионе ежедневно растет число заболевших коронавирусом.

"