Жестокая правда Омска: беспощадная борьба за выживание

В конце 2015 года, в ходе прокурорской проверки, в Омском регионе было выявлено почти две тысячи нарушений прав инвалидов и пожилых граждан. Право на безбарьерную среду нарушается постоянно, на протяжении нескольких лет, сообщают в омской прокуратуре. Есть районы, в бюджетах которых финансирование на указанные цели не предусмотрено вообще. А есть бюджеты со статьей расходов на организацию доступной среды и собственники социальных объектов, которые обязаны обеспечить доступную среду. При этом вопрос, насколько эффективно потрачены средства, зачастую подвисает в воздухе: случаи, когда переустановили некорректно установленный пандус, мягко говоря, немногочисленны.

Месяц назад, 12 октября, на пандусе, установленном в подъезде многоквартирного дома в районе улицы 21-ая Амурская инвалид-колясочник упал с пандуса и был серьезно травмирован. По факту падения прокуратура организовала проверку соблюдений требований безопасности при установке пандуса.

Сколько еще инвалидов должны упасть с неправильных пандусов, попасть под машины, выезжая со специального места на парковке, получить травмы, чтобы среда, наконец, стала доступнее? Почему установка пандусов происходит вне нормативов, без необходимых консультаций, и в городе можно нагородить что-то ненужное или даже опасное?

Большой фоторепортаж смотреть здесь

Портал Gorod55 побеседовал на тему доступной среды в Омске с Сергеем Гезиковым, инвалидом с детства, на коляске ежедневно преодолевающим многочисленные городские преграды.

- Я родился в 1962 году и могу сказать, что сегодня делается очень и очень много. Раньше строились новые больницы, кинотеатры, школы, и ни на одной никогда не было пандуса. Строились новые проспекты, красивые улицы… Никому в голову не приходило, что бордюр надо сделать таким, чтобы по нему не приходилось скакать и прыгать. Я вспоминаю, как молодые мамочки с колясками по этим бордюрам ребенка - бух! бух! бух! Как-то не принято было в Советском Союзе думать об этом. Не помню, когда у меня эта мысль родилась, что в то время не было трех вещей - проституции, наркомании, инвалидности. Об инвалидах не упоминали. Для кого строить, если такой категории просто нет?

Делают неизвестно что, а потом гордо отчитываются

- Сейчас делается много, пусть медленно - Москва не сразу строилась. Меня до глубины души возмущает - делают неизвестно что, неизвестно для кого, а потом гордо отчитываются: мы потратили столько-то миллионов на доступную среду. Мне хочется посадить этого человека в коляску и сказать: «Ну-ка, братан, воспользуйся этой средой». Если он был здоровый, он станет инвалидом.

Я так и понял, если парковки для инвалидов сделаны для снижения поголовья инвалидов, то сейчас все правильно. Как повлиять на эту ситуацию, я не знаю.

Чтобы попасть в омское отделение Всероссийского общества инвалидов, нужно открыть на себя тяжелую металлическую дверь: для человека на коляске это практически нереально. (- прим. ред.)

- Давайте скажем так, зайти туда, в принципе, можно. Наверное, люди сидят на зарплате и возмущаться-то им особо нельзя. А я вот не получаю там зарплату, я могу кричать - ребята, чего наделали?! Сядьте, проверьте, я вам даже коляску привезу, честное слово. А люди на зарплате, наверное, не могут так сказать.

Искусство парковки

- Моя большая проблема - это занятые парковки. Люди даже не понимают: «Чего возмущаешься, тебе места мало?» У меня иногда бывает настроение пошалить. Я беру камеру и, когда человек паркуется, говорю: «Сейчас будет рейд», и человека «сдувает». Штраф за стоянку на местах для инвалидов - пять тысяч рублей.

Один меня привел просто в восторг. Только я одного водителя с парковки выгнал, другой сдает задом на это же место. Он заехал и встал, у меня челюсть об коленку стукнулась. Говорю: «Вы инвалид?» «Нет». «А почему встали? Стоянка для инвалидов». Он голову поднимает и говорит: «А я задом ехал и знака не видел».

Многие автомобилисты просто не замечают знаков, предупреждающих о парковочных местах для инвалидов. Объясняют тем, что знаки высоко висят, вне зоны видимости. Вроде все по правилам, но водитель, паркуясь, обычно смотрит не вверх, а по сторонам. (- прим. ред.)

Например, возле Сбербанка на Жукова негде припарковаться. Я вынужден проехать до Омки - там есть место возле какого-то кафе - и подняться на коляске наверх. Идешь по невероятной дороге, по проезжей части. Можно еще сейчас проехать к новой Ленте, там такая картина классная: двадцать два парковочных места, и все заняты. Мне там припарковаться негде.

Десятка два только моих знакомых ребят-колясочников ездят за рулем. Знаю, что за 2016 год было выписано примерно пять тысяч штрафов за парковки на местах для инвалидов. Я с этим сталкиваюсь каждый день; вот эта модель на дороге - маленькая модель нашей страны.

Два новейших архитектурных объекта - реконструированные улица Чокана Валиханова и улица Ленина

- Любинский сделали буквально только что. По моим представлениям, здесь ошибок не должно быть в принципе. Но вообще-то мы раскусили их парковку у Драмтеатра: это для сокращения поголовья инвалидов. Либо он со ступенек грохнется, либо на проезжей части кто-нибудь его переедет.

На Валиханова меня пригласили прогуляться по набережной. Двадцать лет в Омске живу и до того ни разу еще не гулял там. Подошли мы на второй день после открытия реконструированной Валиханова к механизму на смотровой площадке, еще незачехленному. Нажимаю кнопку для вызова сотрудника, никакой реакции. Подбегает охранник и спрашивает, чего мы балуемся.

- Вот желтенький значок, на нем инвалид нарисован, - говорю, - вот я, инвалид, если не видно, могу справку показать.
А мне отвечают, что механизм не работает.

В подземном переходе на Валиханова эта умная машина вместо того, чтобы поехать ко мне, дунула вниз. Мы терпеливо ждали, пока она съедет - там замерла. Подбежали охранники, подбежали и те, кто механизм устанавливали. Нажимали, пинали, в итоге заработала. Говорю: «Мужики, я очкую. Она же меня не поднимет обратно». Чтобы спуститься, надо всегда давить на кнопочку, отпустишь - остановится. Спуск - три минуты, чтобы не упал, голова не закружилась. Когда эта конструкция приехала вниз, то остановилась в пятнадцати сантиметрах от земли. «Мы торопились, и тут чуть-чуть недоделали», - говорят. Спрыгнул с этой площадки. Обратно эта конструкция с места не тронулась, сколько ни матерились, и кнопочку ни нажимали.

Обидно не за то, что долго делается, а за то, что хорошие настоящие деньги тратятся. Пришло же кому-то в голову в наш регион, в Сибирь, поставить в подземные переходы подъемники, которые работают до нуля градусов. Люди со стороны скажут: вот на них, инвалидов, сколько денег тратится, могли бы и на другие вещи направить. А оно все на второй день после открытия не работает. То, что сделали, - никому не нужно. При этом в Омске есть организации, которые могут дать правильные и точные чертежи, как сделать качественные и доступные пандусы. Но к ним не обращаются.

О помощниках и вредителях

Люди всегда идут на помощь. Отказывают, если только очень торопятся: «Извини, некогда», - и побежал. Либо человек говорит, что недавно операцию сделали или грыжа, физически помочь не может. Мне 54 года, и я не помню, чтобы кто-то из людей мне отказал. И в трамваи, и в автобусы меня затаскивали, и через бордюры, и зимой по проезжей части шли меня толкали, когда невозможно было проехать.

Большой фоторепортаж смотреть здесь

Ситуация выходит парадоксальной. Люди, которые оказываются рядом на улице, всегда готовы помочь подняться по пандусу или преодолеть бордюр. А вот те, кто занимается организацией доступной среды в магазинах, банках, аптеках и иных общественных местах, почему-то решают все сами. Без участия людей с инвалидностью и понимания разумности своей постройки. И вряд ли хоть один из таких организаторов рискнет сесть в коляску и оценить удобство установленного им же пандуса.