Posted 8 сентября 2019,, 08:44

Published 8 сентября 2019,, 08:44

Modified 1 апреля 2022,, 15:04

Updated 1 апреля 2022,, 15:04

«Наша страна идет спиной вперед». Сергей Мазаев в Омске о Летове, рэпе и чиновниках

8 сентября 2019, 08:44
«Моральный кодекс» (12+) выступил в Омске на празднике, приуроченном ко Дню нефтяника. Перед концертом Город55 поговорил с ее лидером Сергеем Мазаевым о том, почему он не следит за молодыми музыкантами, как авторское право оставляет артистов без денег, об отношении к Летову и внезапном знакомстве со Стивеном Сигалом.

Вы долгие годы сохраняете состав практически без изменений. За такое время как удается не надоесть друг другу? Все-таки творчество такая вещь, где споры постоянны.

Мы однажды нашли общий язык и решили просто не менять его. Нам нравится то, что мы делаем, то, как звучим на сцене. Во всех наших других коллективах я, например, больше не испытываю такого драйва, как у «Морального кодекса», его больше нигде нет. И потом, голод не тетка, копейку в дом. У нас же нет понятия тела авторского права, фонограммы же ничего не стоят, они отсутствуют как материальный объект в пространстве нашей страны.

И все, что мы заработали за свою жизнь, присвоено вещателями, вашими коллегами, владельцами радиостанций, порталов. И причем в рамках правового поля. Они ничего не украли, просто взяли себе.

Вы сказали, вам нравится, как вы звучите. Сейчас у многих коллективов такая тенденция: кругом компьютеры, современный звук. А вы верны плотной стене из гитар, барабанов, басов.

Не умеем пользоваться. То же самое, что бабушка подходит к внуку: «Что ты там в айподе?» У нас та же самая история. Обновления вводить… это уже шаг в сторону фонограммы. Какая разница, с пленки тебе запускают треки или с компьютера. А мы сами запускаем звук, мы считаем, что в этом и состоит главное таинство для зрителей, что звукоизвлечение происходит на глазах у публики: мы делаем звук и создаем волну здесь и сейчас, а не просто ее транслируем.

И честнее звучит, наверное?

А мне все равно. Это неправильный термин: что значит честнее? Нам это удобнее, легче, спокойнее. Плюс не надо забывать, что для увеличения звука фонограммы на [мероприятиях] такого уровня, как здесь концерт, нужны специальные фонограммы со специальным балансом. А у нас люди просто обычные пластинки ставят, поэтому звучит, конечно, как помойка, стыдно.

Почему вы уходите от рок-н-ролла к классике? [Мазаев сейчас развивает проект QUEENtet, в котором обращается к академической музыке и солирует на кларнете]

Это просто хобби. Это другой коллектив. Основная моя работа — группа «Моральный кодекс». У каждого есть свои отеческие проектики, которые мы любим. Кто-то занимается охотой, рыбалкой, кто-то путешествует. А я занимаюсь классикой, я ей учился в детстве. Мне этого не хватало, и я это сделал.

За современной отечественной музыкой следите?

Конечно. Вот Николай Санныч [Девлет-Кильдеев, гитарист, композитор, автор большинства песен группы] выпускает новый альбом современной отечественной музыки в стратосфере.

Это близко «Моральному кодексу» или тоже шаг в сторону решили сделать?

Музыка разная. Мы вообще тяготеем к полистилистике. Любая красивая пьеса, неважно по стилистике, нам приятно. Клочковатое мышление. Константин [Смирнов, клавиши, синтезатор] тоже выпускает скоро новый альбом. Юрий [Кистенев, ударные] выпускает новый тираж «крючков». «Музыка для рыбалки» называется. Приходишь, надеваешь наушники, забрасываешь удочку, и рыба начинает клевать.

За молодыми музыкантами следите? Условно, поколение 20-летних.

Мы предоставляем это Следственному комитету, пусть он следит. Просто, сами понимаете, нам следить некогда, у всех дети, жены. И когда что-то хорошее появляется, оно все равно долетает до уха. Хорошие артисты, настоящие хиты в забвении никогда не оставались. Очень много молодых хороших музыкантов, и к нам на базу приходят. В частности, Паша Артемьев [экс-солист группы «Корни», ныне продюсер группы ARTEMIEV], Антон Хабибулин [гитарист групп СПБЧ, ARTEMIEV, «Танцы минус», «Моральный кодекс»].

Как вы относитесь к фразе, что рэп — это новый рок?

Нет, рэп — это ни в коем случае не рок. Это все словесная культура, там ключевой является подача информации, манера ее подачи, социальный протест, если он есть.

Это от рок-н-ролла, конечно, взято, это рок-н-ролльный посыл: всегда социальный протест, новые тексты вразрез с моральными устоями. Это была эволюция рок-н-ролла, в свое время на Западе, и у нас чуть-чуть. Сейчас рэп то же самое делает. Но он слишком многословен.

Самое мощное музыкальное впечатление этого года?

У меня был дебют в оперном спектакле, я пел в академическом стиле, насколько я могу это делать. Это опера «Рабочий и колхозница» современная, я там пел роль Сталина. Впечатления от концерта как такового… В начале года мы были на «персингфансе», и там московский квартет играл музыку Мосолова [советский авангардный композитор], и это было потрясающе. Ну и концерт Григория Лепса в Италии меня очень вдохновил, я понял, что не все потеряно у нас. Он все-таки супермегавысокооплачиваемый артист. Я посмотрел: ничего такого, что мы умеем делать, там не происходит.

Самая большая проблема музыки в России, по вашему мнению?

Отсутствие тела авторского права. Отсутствие музыканта, исполнителя в правовом пространстве. Только копирайтеры, только сочинители конструкций песен. Сами подумайте: я сочинил песню, написал мелодию, стихи — я уже объект авторского права. Но ее нет.

Песня появляется полноценно, только когда появляется в эфире. Та часть, которая делает эту песню непосредственным продуктом, она просто в юридическом пространстве не определена. Поэтому музыканты все нищие и бедные, а их деньги в другом месте находятся.

Сегодня Омский симфонический оркестр играл на нефтеперерабатывающем заводе — прямо среди установок, пышущих жаром. У вас были неожиданные места для выступлений?

Мы играли в секретной, в свое время, диверсионной группе Министерства обороны. Мы играли на горе в Сочи, на самом верху. Много таких мест, сейчас не вспомню.

А были необычные истории с фанатами?

Да не, мы старые. А, Стивен Сигал заходил недавно.

Что сказал?

«Очень круто, чуваки». Ну, а что, он понимает, что так не умеет. Он может поломать нам руки и ноги, а сыграть так не сможет. Поэтому он так к нам с уважением.

Как давно вы были в Омске? Он чем-нибудь вам запомнился?

Я не помню, когда мы были в Омске. Месяца два-три назад… Нет, это в Томске мы были. Я всегда по центральной улице гулял. Надо в календарь заглянуть, я не помню. У вас же здесь потрясающий симфонический оркестр, по-моему, англичане сделали ремонт в здании филармонии. Значит, я здесь был уже дважды, с симфоническим оркестром выступал, как раз с Игорем Федоровым играл на кларнете классику. Это было два или три года назад. Это было круто, конечно, зал звучит фантастически.

Говорят, что у музыкантов со временем развивается умение по пути от гостиницы до концертного зала сложить какое-то впечатление о городе. У вас такого нет?

Я в машине ехал. Нормальный город, красивый, чистый, в котором очень приятные и красивые люди живут. Города все приблизительно похожи. Некогда [было посмотреть], мы все время спали, потому что перелет, надо быть в форме на сцене, выдать свою продукцию на высшем уровне. Все остальное потом.

Легенда Омска — Егор Летов. Как вы относитесь к «Гражданской обороне»?

Конечно, это был выдающийся рокер, протестный достаточно. Как отношусь? Как к коллеге. Жалко, что его не стало.

Сейчас в Омске начинает возрождаться культ Летова, его играют на массовых фестивалях, помещают в пространство музея. Как вы думаете, это нормально или лучше оставить его в андеграундной культуре?

Кому как. Мне кажется, вообще надо играть песни друг друга независимо от того, умер человек или жив. Не надо ждать смерти выдающихся людей, чтобы признаться им в любви. Тому же городу или начальству.

Администрации наших городов, все наши чиновники — это основная тормозящая сила в нашей стране. Ему хочется народной любви, он же хозяин, он любого может согнуть, — а ее нет. А человек, который не хочет любви народной — она у него есть.

Этот конфликт между нашими администраторами… надо спокойнее к ним относиться. Они такие же, в основном недоразвитые люди.

Если уличные музыканты играют вашу музыку, вам приятно? Народную любовь воспринимаете?

Конечно. Если нашу музыку кто-то пукает даже, нам приятно, потому что она понравилась, она кому-то нужна. Конечно, надо играть музыку. Я не знаю, почему всякие авторы иногда наезжают. «Люба Успенская — великий поээт» [копирует презрительную интонацию]. Где была бы его песня, если бы ее Люба Успенская не спела? Здесь надо относиться по-христиански, скажем так. Надо брать самое лучшее из прошлого, идти вперед лицом, а не спиной, как мы. У нас страна идет спиной вперед, это плохо.

Кем бы стали, если бы не стали музыкантом?

Музыкантом. Нет ничего более интересного. Микробиология, наука — это очень интересно. Да, я был бы либо научным работником, ученым, либо остался музыкантом. Я играю только на кларнете, а представьте, сколько вокруг инструментов, на которых хочется поиграть. Поэтому музыкантом, музыкантом и еще раз музыкантом.

О том, как прошел концерт «Морального кодекса» в Омске на празднике в честь Дня нефтяника, можно почитать здесь.

"